Избранные произведения в одном томе

Его речь, казалось, произвела впечатление и даже немного смутила Кроу.

— Мы, знаешь ли, действуем от имени Консилиума, — угрожающе промолвил он, но уже одни эти слова показывали, что он немного колеблется. Он явно не привык, чтобы ему кто-нибудь перечил, за исключением, может быть, его спутницы.

— Вот как? Однако даже это не дает тебе права так обращаться с теми, кто предлагает тебе гостеприимство. Я сомневаюсь, чтобы Консилиум одобрил путь, которым ты следуешь.

Кроу улыбнулся; на его лице улыбка выглядела нелепо и неестественно. Чернокожая женщина хранила бесстрастное молчание.

— Ты прав, — неожиданно согласился Кроу, и в толпе явственно послышались вздохи облегчения. — Но обстоятельства чрезвычайные, сынок, а наше задание важнее любого Завета, хоть это, впрочем, не извиняет дурных манер. Ты не сможешь выговорить мое имя на своем языке, так что называй меня просто Вороном. Все так делают. Имя этой леди непереводимо, но в твоем языке есть подходящие звуки. Ее зовут Манка Вурдаль, она с Карибских островов, а я — с западных гор. Лишь по тому, что она здесь, ты можешь сообразить, что дело нешуточное.

Сын вождя степенно кивнул. Тропические Карибские острова входили в состав Южноамериканского региона; они не сотрудничали со здешним Консилиумом и не имели на этой земле никакого влияния. След Черного Медведя подозревал, что именно поэтому она путешествует в обществе Кроу: хотя это были не его родные места, но человек Консилиума — это человек Консилиума, независимо от того, откуда он родом.

— Мы разыскиваем мужчину. Лет под сорок, хайакут, историк Консилиума на рекреации. С ним может быть женщина-хайакутка, среднего роста, хорошо сложенная, чуть-чуть за тридцать. Я знаю, что это за место и чем вы тут живете. Мы потеряли их к северу отсюда; сомневаюсь, чтобы они могли миновать вас.

След Черного Медведя вздохнул:

— Они здесь были. Они… этим утром они украли каноэ и пустились вниз по реке. Кроу сурово взглянул на него:

— Примерно в три часа утра, и с твоим отцом в качестве заложника, насколько я понимаю. — Сын Ревущего Быка открыл было рот, но Кроу жестом заставил его замолчать. — Не беспокойся. Я не встречался с теми, кого мы ищем, но на Миссури слухи разносятся быстро. И потом, я вижу тут двух свеженьких покойников.

— Мой отец и некоторые из тех, кому он доверял, были чересчур беспечны, — сказал След Черного Медведя, понимая, что скрывать правду бессмысленно. — Нам казалось, что эти двое не представляют опасности. Их каноэ опрокинулось. Они пришли к нам нагими…

— Ну да. Совершенно беспомощными. А потом они оказались настолько любезны, что прихватили с собой вашего вождя, и теперь вы собрались помолиться Великому Духу, чтобы им не вздумалось прислать его обратно. Так, что ли?

— Нет. Уже послана погоня вниз по реке, и мы снаряжаем пеших гонцов, чтобы уведомить дружественные нам племена. Я надеюсь добыть их скальпы и вернуть отца живым.

Ворон повернулся к чернокожей и заговорил на языке, которого окружающие не понимали:

— Вероятно, они потеряли каноэ, когда проходили гипнощит. Сегодня рано утром, пять, а то и шесть часов назад, они сбежали вниз по реке, прихватив с собой вождя. Что скажешь?

— Думаю, нам лучше держаться реки, — ответила карибеанка, даже не повернув головы, — хотя догнать мы их вряд ли догоним. К тому же нам придется все время переправляться с берега на берег. Пожалуй, мы недооценили нашего историка и его туземную женушку, но ведь ты говоришь, что у него ничего нет?

— Ничего осязаемого, но он не пустился бы в бега, если бы не прочел все, от корки до корки. Он знает, о чем говорилось в этих документах. Он один во всей округе мог их прочесть — и нате вам, именно он их и находит! Да черт с ними, с документами! Теперь документ — это он сам.

Она кивнула:

— Хорошо. Ему приходится скрываться и от Консилиума, и от этих людей. Он будет двигаться небыстро и осторожно.

Кроу снова перешел на наречие иллинойс:

— Ты знаешь, куда он собирался податься?

— Отец говорил, что он хочет добраться до Нолинза. У него возникли трудности, и он ищет какого-то союзника в Консилиуме.

Ворон ненадолго задумался.

— Бегущий по Грязи! Только он! — сказал он чернокожей женщине на карибском английском.

— Кто такой этот Бегущий по Грязи?

— Резидент. Собственно, он уже старик. Обосновался где-то в болотах южнее Нолинза. Она снова кивнула:

— Хорошо. Значит, ему придется держаться реки. Путь до Нолинза неблизок, а для того, кто вынужден опасаться даже собственной тени, он будет еще длиннее. Значит, дальше мы отправимся по воде.

— Да, но эти растрепы даже не в силах изловить сетью собственный обед, а мы не знакомы с этими местами и сможем только идти по его следам.

— Ну и что? — спокойно ответила карибеанка. — В конце концов, это всего лишь даст ему отсрочку. Мы ведь знаем, куда он направляется.

— Ага. А если на него натравят Вала?