Избранные произведения в одном томе

Все новых машин. Больше всего на стене было условных изображений мощных механизмов. Первая последовательность начиналась как будто внизу слева, где виднелись двухмерные изображения зондов, входящих в Солнечную систему — вероятно, в эту; орбиты ее планет были начерчены тонкими линиями. Рядом с первыми изображены были те же зонды, садящиеся на планетоид, добывающие руду и изготовляющие части; они сооружали своих двойников.

На следующем рисунке восемь таких зондов покидали систему. Под стилизованными изображениями этих зондов-потомков стояло четыре символа… Тор решила, что это символ восьми в бинарной системе; тут же были еще восемь точек. Не требовалось большое воображение, чтобы решить — остальные символы тоже обозначают числа.

Стена предназначена для обучения чтению текста. Они вовсе не дураки.

Так начался перевод. Очевидно, эти зонды были запрограммированы на создание восьми своих копий, и не больше. Это решало тот вопрос, что уже годами не давал Тор покоя. Если сложные самовоспроизводящиеся зонды уже целые эпохи летают по Галактике, как вообще могла остаться мертвая материя? В теории продвинутая цивилизация может переработать не только астероид, но и планеты и звезды. Будь самовоспроизводящиеся зонды туповато прожорливыми, они могли бы сожрать всю Галактику! И не осталось бы ничего, кроме груд незаконченных звездных зондов… которые охотились бы друг на друга, пока всю эту патологическую систему не погубила бы энтропия.

Этой участи нужно было избежать. И найденный ими Материнский Зонд учил, как это сделать. Он был запрограммирован на изготовление строго ограниченного числа копий. Этот тип зондов так запрограммирован, напомнила себе Тор.

В заключительной части первой последовательности, после того как зонды-копии отправились к своей цели, материнский корабль передвинулся к следующему объекту — к планете. Планету и зонд связывала тонкая линия. Отдаленно человекоподобные фигуры, напоминающие карикатуры на идущих обезьян, прошли по мосту к своему новому дому.

На этом первый рассказ заканчивался. Возможно, он живописал, как все должно было получиться. В идеале. Или то, как создатели зондов представляли себе это несколькими эпохами раньше на родной планете.

Но были и другие последовательности. Другие варианты реальности. В нескольких Материнский Зонд прилетал в Солнечную систему и обнаруживал, что она занята. Тор поняла, что на одном из этих рисунков изображено то, что действительно произошло когда-то давным-давно. Но на каком именно? Неглубоко дыша, она разглядывала следующее изображение, где Материнский Зонд, прибыв, встретил предшественников… и возле всех изображений этих предшественников стояли маленькие кружочки.

В этом случае все происходило как раньше. Материнский Зонд делал и отправлял копии и продолжал засевать планету двойниками древней расы, которая отправила корабль в первом варианте рассказа.

— Кружок означает, что эти другие зонды милосердны, — произнесла про себя Тор.

Подошел Гэвин и посмотрел на картину, на которую она указала.

— Что эти маленькие символы рядом с машинами?

— Ими отмечены типы, которые не вмешиваются в миссию машин.

Гэвин ненадолго задумался, потом протянул руку и коснулся другого ряда.

— А символ, похожий на крестик?.. — Он помолчал, разглядывая изображение, и сам же ответил на свой вопрос: — Им обозначены типы, которые возражают.

Тор кивнула. Этот ряд тоже показывал прибытие Материнского Зонда, но на сей раз среди толпы других машин, причем возле каждой стоял глиф, похожий на скрещенные щипцы. В этой последовательности картин Материнский Зонд не создавал своих копий. И не засевал планету. Истратив горючее, не имея возможности покинуть систему, он находил убежище за звездой, далеко от остальных.

— Он их боится.

Тор ждала от Гэвина обвинений в антропоморфизме, но ее напарник задумчиво молчал. Наконец он кивнул:

— Думаю, ты права.

Он показал.

— Посмотри, эти кружки и крестики все немного разные.

— Да, — ответила она, кивая и подбираясь чуть ближе на мягко гудящем роботе. — Предположим, когда был сделан этот рисунок, в Галактике существовали роботы двух основных неймановских типов. Возможно, две противоположные философии. И в каждом лагере были свои особенности.

Она показала на дальнюю часть стены. Там изображалось множество разных машин, причем каждая с собственным крестиком или кружком. И возле каждой пиктограмма.

Некоторые сцены ошеломляли.

Гэвин покачал головой: очевидно, ему не хотелось верить увиденному.

— Но почему? Зонды фон Неймана должны быть способны…