Избранные произведения в одном томе

Боковым зрением он увидел приближающуюся огромную черную впадину в стене, и его охватил ужас при мысли, что робот сорвется. Ведь Катя не может управлять каждым его шагом, ей сверху не видна эта впадина… И еще неизвестно, что может взбрести в голову, вернее в транзистор или триггер какой-нибудь, этому малопонятному автомату…

Робот аккуратно обошел впадину по краю. Игорь успокоился. Только побелели косточки его пальцев, вцепившихся в руку робота.

Теперь пошли густые заросли дикого орешника. Робот уверенно продирался сквозь них, но Игорю пришлось нелегко. Он весь был исхлестан ветками. Осмелев, он принялся прикрывать левой рукой лицо.

Толчок. Робот остановился. Игорь не сразу понял, что спуск закончен. А когда понял, рванул узел веревки, соскочил на каменистую осыпь, в восторге закричал, замахал руками Кате и Кириллу, чьи головы — крохотнее какие! — торчали наверху. Те тоже помахали в ответ.

Игорь крикнул Кате:

— Вниз не смотри, когда будешь спускаться!

Но она не расслышала. Игорь выхватил было блокнот с карандашом, чтобы отправить записку, но треножник уже быстро карабкался вверх — огромный золотистый паук среди темной зелени орешника.

Игорь сел на тюк и стал смотреть, как спускается Катя. Она, со своими коротко стриженными волосами, в синем свитере и брюках, выглядела мальчишкой. Озорным и охочим до приключений. Игорь с удовольствием подумал, как он будет в Москве рассказывать о приключении в горах — приключении, которое теперь стремительно стало отодвигаться в прошлое…

Вдруг он забеспокоился: Катя как-то беспомощно поникла, опустила голову на грудь…

— Катя! — закричал Игорь. — Катя, держись!

Он ничем не мог ей помочь: она была на середине пути. Но тут робот поднял вторую руку, и Катя оказалась зажатой меж двух его рук, а третьей он продолжал хвататься за выступы стены. Он благополучно доставил Катю вниз и, как воспитанный верблюд, согнул суставчатые ноги, чтобы ей было удобнее слезть.

Катя была в полуобморочном состоянии.

— Голова закружилась, — прошептала она, когда Игорь снял ее с треножника и принялся тормошить. — Ничего, прошло уже… Пусти…

— Никуда я тебя больше не пущу, — торопливо сказал Игорь, гладя ее по исцарапанной щеке. — Ни в какие горы. Ни в какие походы. Слышишь Катюшка?

— Слышу.

— Есть много прекрасных мест на земле. Мы поездим с тобой. Мне предлагали путевку в Болгарию, там роскошные пляжи… А хочешь — попросим путевку в Польшу…

— Пусти, Игорь, — сказала она.

— Не женское дело — лазать по этим проклятым горам. Посмотри на себя, какая ты замученная… Знаю, сам виноват, потащил тебя… Но больше этого не будет, Катя, клянусь!

— Пусти. — Она отвела его руки. — Надо послать робота за Кириллом.

Треножник полез наверх. Кирилл с площадки помахал ледорубом, что-то крикнул и скрылся. Пора бы ему начать спускаться. Чего он тянет?

Катя стояла, напряженно вытянувшись, и посылала мысленные команды: «Посади человека на руку и начни спускаться…» Она страшно волновалась: уж не разладилось ли что-то в роботе? Почему он не выполняет команды?…

Но вот, наконец, на краю площадки показался треножник, на его согнутой руке восседал Кирилл. Спустившись, он соскочил с робота, похлопал его по брюху, сказал:

— Премного благодарен.

— Чего ты там копался? — спросил Игорь грубовато. — У нас на нервах решил поиграть?

Кирилл удивленно на него посмотрел, перевел взгляд на Катю.

— Я же говорил вам, что нужно выковырять свинцовую заделку цепи. Вот я и выковыривал ледорубом… Да что с вами, ребята? Радоваться надо, песни петь, а вы… вас как будто мешком по голове ударили.

— Мы радуемся, — сказал Игорь. — Верно Катюшка?

— По-моему, надо побыстрее идти в поселок, — сказала Катя.

Они погрузили рюкзаки на робота и зашагали по котловине, по цветущему горному лугу, к каменистому руслу речки. Кирилл развеселился. Он подгонял робота хворостинкой и громко пел:

«На треножнике катались золотистом, золотом»…

Председатель поселкового совета — пожилой абхазец с бронзовым лицом и головой, повязанной косынкой, с уважением глядел, как Игорь, сидя за его столом, быстро пишет и властно распоряжается по телефону.

Радист уже передал в Сухуми составленные Игорем радиограммы. Теперь Игорь просматривал статистические материалы, перечень зданий и сооружений и отмечал, что надо эвакуировать в первую очередь.

Тем временем горняки грузили в различные самосвалы, машины, имущество промтоварного и продовольственного ларьков, домашние вещи. Женщины и дети были уже вывезены из опасной зоны.

Катя сидела на пыльной единственной улочке поселка под тенью конского каштана и смотрела, как горняки готовились втащить по доскам в кузов грузовика движок, снятый с фундамента. Кирилл тоже там крутился, помогал грузчикам. Тут Кате пришла в голову шальная мысль…