Избранные произведения в одном томе

Она отодвинулась от этой массивной двери и застыла в ожидании, достаточно далеко от стены, которая воздвигалась между ней и основным кабинетом. Понемногу стала возникать картинка…

Она очутилась в неизвестной ей доселе комнате, совершенно пустой и не представлявшей никакого интереса, за исключением закрытой двери, параллельной другой двери, выходившей в коридор.

Образ внутренней комнаты в мозгу Барбары внезапно померк. Вместо него она ощутила присутствие какой-то всепоглощающей, грозной, грубо повелевающей силы.

Обескураженная и напуганная, Барбара уже чувствовала воздействие этой силы, её готовность отбросить девушку назад, к смертоносному барьеру, окружавшему всю секцию. Поисковая мысль Барбары тут же прервала передачу по каналу зрительного восприятия и ради обретения стабильности покорно притихла.

И все же теперь Барбара точно знала, где находилась сыворотка: в большом сейфе квартиры Хэммонда, под мощной и, на первый взгляд, непреодолимой защитой.

Механизм дальнего восприятия стал крайне осторожно восстанавливаться. Выявилась другая часть секции, погруженная в туман враждебных энергополей. В ней находился мужской аналог Барбары. Он был жив.

Но совершенно беспомощен и ничего не осознавал. К тому же был заперт в мрачную клетку с энергетическими решетками, через которые с трудом удалось произвести лишь самую общую идентификацию. И все же Барбара была счастлива, что ему удалось спастись.

Через несколько минут она была абсолютно уверена в том, что в запертых апартаментах Хэммонда никого больше не было. Тогда она сняла поле визуального зондирования этого места и переключила его на главный офис. Появился расплывчатый образ женщины. Это была Хелен Венделл, которая, судя по всему, говорила в аппарат, связанный с лежащим перед ней прибором.

Вступил в действие новый уровень дальнего восприятия. Барбара услышала голоса говоривших.

Отчитывался Гэнин Арнольд, курьер из города Новая Бразилиа. Он находился в городском аэропорту в пятнадцати километрах к югу от Центра Альфа.

— Уже закрывают двери, — говорил курьер в микрофон, замаскированный под один из тех ингаляторов успокоительного действия, которыми в последнее время так часто пользовались многие пассажиры перед взлетом самолета. Если бы кто-нибудь находился сейчас даже в нескольких сантиметрах от курьера, он бы ничего не услышал. Но из прибора на столе Хелен Венделл голос Арнольда звучал громко и отчетливо.

— Взлетаем через… (Арнольд посмотрел на ручные часы) две минуты тридцать секунд. До Парижа посадок не будет. Все пассажиры и члены экипажа, хотя бы по разу, прошли в зоне действия биоиндикатора, который ни разу не показал уровня выше стандартного среднеземного, то есть не достигал шести. Короче, мы оба, биолог и я, абсолютно уверены в том, что ни одна ненормально эволюционированная человеческая форма нас до Парижа не сопровождает. Доктор Глоудж ведет себя превосходно. Транквилизатор уже начал оказывать свое действие, и доктора явно клонит ко сну. Нет сомнений, что до самого Парижа он будет сладко спать.

Арнольд сделал паузу, видимо ожидая комментариев. Поскольку их не последовало, он продолжал:

— Очевидно, что после взлета поддерживать связь этим способом будет невозможно. Посему, учитывая, что в оставшееся время каких-либо неприятностей не предвидится, и если господин Хэммонд не возражает, я свое сообщение заканчиваю.

Мелодичный голос Хелен, исходивший, казалось, откуда-то слева от головы курьера, ответил:

— Господин Хэммонд предпочитает, чтобы вы оставались в режиме приема до самого взлета на тот случай, если нам придется дать вам другие инструкции.

12

В закрытой наглухо каморке последнего этажа здания, в нескольких километрах от Центра, женская фигура у окна внезапно вышла из состояния транса, в котором пребывала, стоя совершенно неподвижно несколько минут. Подняв голову, она обвела взглядом слабо подсвеченное городскими огнями небо. Ее рука поднялась и дотронулась до толстого стекла. Оно расплавилось, как лед под воздействием высокой температуры.

Ворвавшийся в помещение холодный ветер взвихрил пыль.

Барбара немного выждала, потом подошла к провалу, зияющему на месте окна.

Ее взгляд был направлен на запад. Она вслушивалась. Все многоголосье города теперь отчетливо звучало в ней. Каждые тридцать секунд раздавался покрывавший все шумы города грохот. Это вертикально взлетали, набирали скорость и со свистом устремлялись в ночь реактивные самолеты. Барбара быстро повернула голову и проанализировала меняющуюся структуру этого звука. Она медленно развернулась к северу, следя за перемещавшейся вдали точкой. От напряженного внимания её глаза прищурились.

Между тем в самолете, взявшем несколько минут назад курс на Париж, с доктором Глоуджем происходили странные вещи. Поклевывая носом, он с удовлетворением думал о предстоящей новой работе над парижским проектом, которым руководил Хьюберт Роланд. Неожиданно он почувствовал, что какая-то часть его мозга проснулась.

Внезапно забеспокоившись, он осмотрелся. В первую очередь Глоудж взглянул на сидящего рядом соседа.