Избранные рассказы

Господин Техрани с искусством самоистязателя упорно продолжал свои размышления. Действительно он был непрогнозируемым молодым человеком, жил так, как находил нужным, и после женитьбы вовсе не собирался вступить на проторенный путь, согласиться с принятыми в обществе условиями и жить по принятым правилам. Но ведь его невеста знала это и все же уверяла, что любит его и будет любить всегда, даже несмотря на то, что родители ее с самого начала были против их союза. (Правда, молчали и ждали: а вдруг господин Техрани образумится и исправится?) Если бы не ее родители, он бы давно женился. Тем лучше, что этого не произошло.

А что же произошло? — думал господин Техрани. Девушка всего через несколько месяцев после его отъезда, утерев слезы, приняла советы родителей и стала женой человека с блестящим будущим, живущего, как принято, начала жить, как принято. Она устраивает приемы, как принято. Ходит в гости, как принято, может быть, через некоторое время родит подряд несколько детей и воспитает их — как принято — трусоватыми, слабохарактерными, осторожными, расчетливыми Тогда она почувствует себя вполне счастливой, и ее счастье будет достигать наивысшего накала один раз в год, в День матери. В День матери в женской школе после декламации стихотворения «Сердце матери» [92](«Ах, ножка моего сыночка ударилась о камень!») ее объявят самой примерной матерью, вручат ей награду — книгу «Мы благословляем тебя, мама», и она возгордится тем, что воспитала для общества таких достойных детей!.. Это та самая желанная, общепринятая, правильная жизнь, главное — без особых хлопот, в которой обыватели чувствуют себя вполне счастливыми в любое время дня и ночи. Но господин Техрани плевал на такое счастье — результат расчета и трусости.

Каждый раз, когда он справлялся у матери о том, как поживает его невеста, та неизменно отвечала: «Хорошо, нормально, передает тебе привет». Там, где все было однообразно и повторялось многократно, такой повторяющийся ответ не казался странным, не возбуждал сомнений.

Теперь он затаил обиду не только на девушку, но и на свою мать, скрывшую от него правду.

Как мучился, как терзался господин Техрани тогда при мысли, что он, правда не по своей злой воле, украл у молодой девушки три лучших года. Какие планы, какие проекты он строил, чтобы возместить ей это трехлетнее ожидание! Он думал: «На ее долю выпали большие трудности, она выдержала серьезные испытания, заслужила счастье. Ничто не должно омрачать его».

И теперь все, что он планировал все эти три года, все, что он возводил в мечтах, — все это разом рухнуло. Он все эти три года думал о человеке, не выдержавшем испытания, оказавшемся недостойным, недостойным его дружбы, его любви, — это мучило его более всего, это приводило его в отчаянье.

Это был первый удар.

5

Господин Техрани был сравнительно известным переводчиком. Он работал в одном государственном учреждении, а в свободное время занимался переводами. Он переводил только то, что ему самому нравилось и что он находил целесообразным переводить. До сих пор он перевел всего четыре-пять книг, но то, что было переведено, было высокого качества. По этой-то причине он и приобрел известность среди читающей публики. Понимающие читатели без сомнений покупали и рекомендовали другим книги, на которых стояло его имя.

Последняя книга, переведенная господином Техрани, и явилась причиной тех трех лет. Он, который никогда не терял чувства юмора, говорил: «Старик, какой-то иностранный писателишка, наплел какие-то глупости, а мне, несчастному, достаются удары палок за него».

Короче говоря, как бы то ни было, те тригода прошли. Господин Техрани считал, что они прошли даже не без пользы: «Много мы там видели и хороших, и плохих людей, наговорились вдоволь. Но сейчас надо найти хоть какую-нибудь работу, этот желудок требует пищи…»

И господин Техрани поручил всем своим друзьям подыскать ему какую-нибудь работу. И сам он отправился в те места, где, как он знал, он мог бы оказаться нужным.

6

Однажды вечером, беседуя за рюмкой водки с близкими старыми друзьями, он вдруг почувствовал, что от него что-то скрывают: друзья явно что-то недоговаривали, подавали друг другу какие-то знаки. Казалось, каждый пытается переложить на плечи другого какую-то тяжелую обязанность. Господин Техрани перехватил взгляд, который один бросил другому, и сказал:

— Старик, ну роди же наконец, вы меня уже совсем доконали! — Он догадывался, о чем они собирались сказать, и заговорил таким тоном, чтобы заглушить свою и их неловкость.

Наконец один их них решился:

— Послушай, ты не должен стесняться, не имеешь права — мы ведь твои самые близкие друзья. Дело вот в чем: мы посоветовались и решили выделять тебе ежемесячно кое-какую сумму, пока ты не найдешь работу.

— Вы хотите выдавать мне жалованье? — пошутил господин Техрани.

— Ты не обиделся?