Избранные рассказы. Хронологически

Вспомнила Лена притчу и горько рассмеялась. Никто вам ничего не обещал! Она сидит у тёмного окна на кухне, муж сказал ей сегодня: «Заткнись!», и вот она не спит, и он там тоже не спит, но они не могут успокоить друг друга. Лена не винит его. Она сама могла бы сказать ему «заткнись» и даже почище того. Но он её опередил. Сидеть ей в темноте ещё долго. Надо изность злость дотла, истратить, иначе не уснёшь. Интересно, каково поживает слесарь – сизый селезень? Некоторые знакомые Лены разошлись и снова в поиске. Брачные объявления дают. Надеются на удачу. Есть ли хоть одна удача среди этих бедных человеческих попыток? Наверное, есть, иначе откуда, из каких примеров люди черпают надежду? Но Лена не знает таких примеров, нет. Говорят, восемьдесят процентов разводов происходит по заявлениям женщин. Восемьдесят процентов брачных объявлений дают тоже женщины… Утром они помирились.

Дочка заболела, пришёл врач. Оказалось: он. С «дипломатом». Он прикасался к девочке так, будто хотел не столько выявить болезнь, сколько тут же, этим прикосновением немедленно помочь ей. Он был юноша, прячущий усталость. Каждый день на много часов он погружался в среду чужой боли – как водолаз в толщу вод, как рабочий гальваник в яд испарений – и на сколько же его хватит сидеть в прихожей на корточках и раздумывать, как бы облегчить муки Валиному «ребёнку».

Он сказал: опасный отит, надо показаться лору; запись туда за неделю вперёд и приём раз в неделю, но постарайтесь попасть.

Лор их принял без записи и без лишних слов – ещё не научился отказывать в помощи. Тоже оказался совсем юный, тоже прикасался к девочке целительно, и она доверялась его рукам. Он выходил раз покурить, и, когда шёл мимо томившихся в коридоре матерей с детьми, клонил голову, виноватый перед ними за боль, за очередь и за своё неумение сделать мир совершенным.

Вот уже недели две Лена не лышит плача за стеной. Ей хочется думать, что «ребёнок» пошёл на поправку, хотя путь его болезни один: каждый приступ пожирает часть его мозга. Но пока он перемогается и молчит, не напоминает взрослым об их ничтожестве – и спасибо. Валя вышла на работу, потому что приехала её бабушка и смотрит за «ребёнком». Ну, бабушка вынесет. Бабушке в привычку выносить, она не юноша-врач и не истеричка, способная не спать ночь из-за мужнина «заткнись».

Дай Бог Вале хоть на работе забываться. Муж её «объелся груш». Но Валя всё равно улыбается. От великодушия. Чтоб не взваливать на мир свои огорчения. Миру и так хватает.

-Поднимай ноги! Иди по-человечески!

Стояла глубокая ночь. Лена проснулась и мгновенно всё поняла. Одного этого ржавого голоса было довольно. В нетронутой тишине ночи он бесчинствовал один, нестерпимый, как визг пилорамы, как скрежет железа о стекло, и издавать его могла только какая-нибудь «карлица», лицо которой, Лена поручилась бы, выглядело так, как если бы резиновую голову надули, а потом сверху сплюснули.

-Поднимай ноги! Иди по-человечески! – с визгом царапала она по стеклу, по нервам, неотступно преследуя жертву. – Да пойдёшь ты?!. Поднимай ноги!

Самое жуткое было это «по-человечески», косноязычное, с «ц» вместо «ч», произносимое не человеком – НЕДО…

Голос уже миновал окно, стал удаляться за многократные преграды панельных стен. В ответ ему не слышалось ни звука, ни всхлипа, даже ни шарканья маленьких ног, один ужас навис тишиной и силился прикрыть мальчика (конечно, то был мальчик! – они рожают, чтобы было на свете хоть одно существо, беззащитное перед ними), но не мог заслонить его, а эта злобная ястребица налетала сверху, выпростав клюв, подстерегая каждый его шаг, сделанный не по её нраву, а сделать по её уже не было возможности, потому что ястребица нуждалась в неистовом поклёве.

-Кому я сказала, тварь! Поднимай ноги! Иди по-человечески! – голос захлёбывался в сладострастии силы, которой не было противосилия.

Вот уже теряются где-то в тишине и темноте – этот давно настигший и давно всемогущий, но длящий истязание голос и его жертва, Лена вскочила с постели. Уже не видно из окна. На часах ровно два. Ни души больше на улице, весь город увяз в сладком клею сна, утоп, ушёл на дно, не слышит этой ястребицы, не знает про муки её детёныша. Некому прийти ему на помощь, а он и не ждёт помощи. Разверзнись, земля, укрой его.

А сон как сладкий мёд, в постель бы назад, но – встряхнуться! Быстро в прихожую! Плащ, в комнатных тапках – мягче догонять, ключ, дверь оставить незапертой, пригодится!