Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

ва, тем скорее они доходят до сердца. Мэйбл, наверное, уди¬ вилась? — Боюсь, что да, сержант. Боюсь даже, что для нее это было полной неожиданностью. — Тем лучше. Ведь неожиданность в любви ^ все рав¬ но что засада на войне, и она так же законна; правда, лег¬ че разобраться, застал ли ты врасплох неприятеля, чем женщину. Но Мэйбл, надеюсь, не обратилась в бегство, дружище? — Нет, сержант, она не делала попыток к бегству, это я могу утверждать с чистой совестью. — Надеюсь, что девушка оказалась также и не слиш¬ ком податливой? Мать ее была очень застенчива: целый месяц я не мог добиться от нее толку. И все-таки откровен¬ ность говорит как в пользу мужчины, так и женщины. — Да, да, конечно, но нельзя забывать и о благоразу¬ мии. — Не жди благоразумия от юного создания в двадцать лет, Следопыт, оно придет позднее, вместе с опытом. Вот если бы кто-нибудь из нас двоих ошибся, это было бы не¬ простительно, но с девушки такого возраста, как Мэйбл, нельзя слишком много спрашивать. Пока сержант излагал свои взгляды, Следопыт непре¬ рывно менялся в лице, хотя к нему отчасти уже вернулось самообладание, всегда ему свойственное и развившееся еще больше от многолетнего общения с индейцами. Он то под¬ нимал, то опускал глаза, даже нечто вроде улыбки про¬ мелькнуло на его суровом лице; казалось, он вот-вот рассмеется своим беззвучным смехом. Но эта веселость, которую он вряд ли испытывал, тут же уступила место вы¬ ражению скорби. Это необычное сочетание невыносимой душевной муки с врожденной простодушной жизнерадост¬ ностью больше всего поразило в нем Мэйбл. Во время происшедшего между ними объяснения ей подчас казалось, что сердце Следопыта не так уж сильно задето, потому что веселая и простодушная улыбка вдруг появлялась на его лице, открывая душу, наивную и непосредственную, как у ребенка. Но это впечатление было мимолетным, и опять она ясно видела его страдания, мучительные и глубокие, терзавшие его сердце. И в самом деле, Следопыт был в этом отношении сущее дитя: не обладая знанием света, он не умел скрывать ни единой своей мысли, и его гибкий и жадный, как у ребенка, ум необыкновенно легко воспри- 18* 275

пимал любое внешнее впечатление и так жё легко отвечал на него; ребенок со своенравной фантазией едва ли мог бы с большей легкостью впитывать впечатления, чем этот взрослый человек, такой наивный в своих чувствованиях и такой суровый, мужественный и стойкий во всем, что каса¬ лось его повседневных занятий. — Твоя правда, сержант, — согласился Следопыт, — такому человеку, как ты, ошибаться действительно не при¬ стало. — Дай только срок, и ты убедишься, какая Мэйбл слав¬ ная и правдивая девушка! — Эх, эх, сержант! — Человек с твоими достоинствами может тронуть да¬ же каменное сердце, Следопыт, дай только срок! — Сержант Дунхем, мы с тобой старые друзья, не один поход проделали мы вместе в здешних пустынных местах, и мы столько раз приходили друг другу на выручку, что можем говорить прямо. С чего ты, собственно, взял, что та¬ кой девушке, как Мэйбл, может приглянуться такой неоте¬ санный человек, как я? — Как это — с чего? Причин много, и весьма основа¬ тельных, дружище. Товарищеская помощь, например, и совместные походы. Да и вообще, ты мой верный и испы¬ танный товарищ. — ,Все это прекрасно, покуда касается нас с тобой, но не имеет никакого отношения к твоей красавице дочке. Ей может прийти'в голову, что именно в этих походах я потерял даже ту небольшую долю привлекательности, ка¬ кой был наделен в молодости, и я не совсем уверен, что девушка может почувствовать склонность к мужчине толь¬ ко потому, что он друг ее. отца. Любят только равных себе, повторяю, сержант, а я человек совсем другого склада, чем Мэйбл Дунхем. — Какой же ты, однако, скромцик, Следопыт! Этак ты у девушки ничего не добьешься. Женщины не доверяют мужчинам, не уверенным в себе, и скорее сдаются самона¬ деянным. Скромность, пожалуй, к лицу новобранцу или молодому офицеру, только что вступившему в полк, — та¬ кой поостережется на первых,.порах разнести в пух и прах унтер-офицера, цока не убедится, что есть к чему при¬ драться. Я даже согласен, что скромность цодобает лавоч¬ нику или проповеднику, но плохо дело, черт возьми, если она вселится в храброго солдата или влюбленного. Коли 276