Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й

доставались женщинам. Но поглядите, — сказал он взвол¬ нованным голосом, совсем не похожим на прежний печаль¬ ный шепот, и протянул к ним обе руки. — Они дрожат словно лань, заслышавшая волчий вой. Разве Джон стар? Нет, прежде семьдесят лет не превращали могиканина в женщину! Но белые принесли с собой старость. Ром — вот их томагавк. --Так зачем же ты пьешь его, старик? — воскликнул молодой охотник. — Зачем благородный вождь радует дьявола, превращая себя в тупую скотину? — В тупую скотину? Так, значит, Джон стал скоти¬ ной? — медленно повторил индеец. — Да, ты сказал прав¬ ду, сын Пожирателя Огня. Джон — тупая скотина. Когда- то в этих горах поднимался дым лишь от немногих кост¬ ров. Олень лизал руку белого человека, а птицы садились ему на плечи. Они не знали его. Мои отцы пришли сюда с берегов Соленой Воды. Их протнал оттуда ром. Они при¬ шли к своим прародителям. Они жили в мире и поднимали томагавки только для того, чтобы разбить голову какого- нибудь минга. Они собирались у костра совета, и, как они решали, так и делалось. Тогда Джон был мужчиной. Но за ними сюда пришли воины и торговцы со светлыми глаза¬ ми. Воины принесли с собой длинные ножи, а торговцы принесли ром. Их было больше, чем сосен на горах, и они разогнали советы вождей и забрали себе землю. В их кув¬ шинах прятался злой дух, и они выпустили его на свободу. Да, да, ты говоришь правду, Молодой Орел: Джон стал ту¬ пой христианской скотиной. *— Прости меня, старый воин! — воскликнул юноша, хватая его руку. — Не мне упрекать тебя. Да будет про¬ клята алчность, которая уничтожила такое благородное племя! Помни, Джон, что я принадлежу к твоему роду и теперь горжусь этим больше всего. Лицо могиканина немного смягчилось, и он сказал бо¬ лее спокойно: Ты делавар, сын мой, твои слова не были сказаны. Но Джон не может стрелять. — Я сразу догадался, что этот малый наполовину ин¬ деец, — прошептал Ричард, — как только он вчера так не¬ уклюже дернул моих лошадей. Дело в том, кузиночка, что они не знают ни седел, ни сбруи. Но, если бедняга захо¬ чет, он сможет купить два выстрела по индейке, потому что я сам дам ему еще один шиллинг. Хотя лучше будет, 622

если я вызовусь выстрелить за него. Слышишь там за со¬ снами смех? Это начинаются рождественские состязания. И чего парню так приспичило получить индюшку? Ну ко¬ нечно, это вкусное блюдо, ничего не скажешь. Погодите, кузен Ричард!, — воскликнула Элизабет, не отпуская его руки.— Неудобно предлагать шиллинг этому благородному джентльмену. — Ну вот, опять ты называешь его благородным! Или ты думаешь, что этот метис откажется от денег? Нет, нет, душенька, он возьмет мой шиллинг, да и рому будет рад, хоть и проповедует трезвость. Но я хочу дать малому шанс убить эту индюшку, хотя Билли Керби — один из лучших стрелков в этих местах, если не считать... не считать одно¬ го истинного джентльмена. В таком случае, — сказала Элизабет, чувствуя, что у нее не хватает сил удержать его, — в таком случае, ку¬ зен, говорить буду я. Она с решительным видом опередила своего родствен¬ ника й вышла на поляну, где разговаривали трое охотни¬ ков. Ее появление как будто испугало юношу, и он сделал было движение, чтобы уйти, но тут же опомнился, припод¬ нял шапку и снова оперся на ружье. Ни Натти, ни могика¬ нин даже бровью не повели, хотя появление Элизабет было совершенно неожиданным и для них. — Оказывается, «= сказала она, —у вас еще в ходу старинный рождественский обычай стрельбы по индюш¬ кам. Я тоже хочу попытать счастья. Кто из вас возьмет эти деньги и, уплатив за меня взнос, отдаст в мое распоряже¬ ние свое ружье? — Но ведь это неподходящая забава для благородной девицы! — воскликнул молодой охотник с таким жаром и быстротой, словно он подчинялся велению сердца, а не разума. — А почему бы и нет, сэр? Если эта забава жестока, то она жестока для мужчин не менее, чем для женщин. И я тоже имею право на свои прихоти. Вашей помощи я не прошу, однако надеюсь, этот ветеран лесов,— тут она повернулась к Натти и сунула ему в руку доллар, — не будет столь нелюбезен, чтобы отказать дйме. Кожаный Чулок сунул монету в сумку и, подняв ру¬ жье, поправил кремень, а потом засмеялся своим странным смехом и сказал, закидывая ружье за плечо: — Если Билли Керби не подстрелит птицу раньше 623