Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й

В толпе шептались, что это, должно быть, сам Гусман, чей род не уступал королевскому, либо один из Понсов — имя, прославленное в этой войне на всю Испанию подви¬ гами знаменитого герцога Кадисского, — в то время как другие, указывая на его гордое чело, твердый шаг и жи¬ вой взгляд, утверждали, что, судя по манерам и осанке, это не кто иной, как Мендоса. Однако сам юноша, служивший предметом всех этих пересудов, явно не замечал любопытства, которое вызы¬ вали его статная фигура, красивое лицо и упругая, горде¬ ливая поступь. Подобно тем, кто привык к такого рода вниманию, он беспечно разглядывал все, что попадалось ему на глаза и казалось забавным, но больше прислуши¬ вался к замечаниям, которые время от времени слетали с уст его почтенного спутника. — Это самый славный, самый благословенный день для всего христианского мира! — воскликнул отец Педро после более долгой паузы. — Кончилось нечестивое семи¬ сотлетнее царствование неверных! Слава мавров низверг¬ нута, и крест наконец вознесся над знаменами их лжепро¬ рока. Если бы души усопших могли узнать об этом, все твои предки, сын мой, воскресли бы и, ликуя, встали из своих могил! — Слава святой Марии, она не допустит, чтобы их потревожили даже ради победы над маврами. Ибо я весьма сомневаюсь, чтобы Гранада, несмотря на все ста¬ рания неверных, показалась моим предкам приятнее рая! — Сын мой дон Луис, после твоих странствий ты стал слишком невоздержан на язык и далеко не так почтите¬ лен к церкви и ее служителям, как в те времена, когда о тебе пеклась твоя покойная мать! Все это было высказано отнюдь не тоном грустного упрека, а сурово и даже гневно. — Не упрекайте меня так жестоко, отец мой, за воль¬ ные речи: всему виной легкомыслие молодости, а вовсе не пренебрежение к церкви. Ну вот, сначала вы меня су¬ рово порицаете, а когда я обращаюсь к вам, как раскаяв¬ шийся грешник, и молю о прощении, вы смотрите куда-то в сторону с таким видом, словно на самом деле узрели там одного из моих предков, восставшего из гроба, чтобы по¬ любоваться, как мавры скрепя сердце покидают свою любимую Альгамбру! 47

— Видишь вон того человека, Луис? — спросил монах, продолжая смот»реть в прежнем направлении, однако не указывая, кого именно он заметил в толпе. — Честное слово, отец мой, я вижу тысячи людей, но ни один из них не похож на выходца с того света, только что явившегося из райских садов. Может быть, вы мне сами объясните, кто привлек ваше внимание? — Видишь человека с лицом повелителя, чей важный и гордый облик так не вяжется с бедной одеждой? Впро¬ чем, не такой уж бедной — сейчас он одет приличнее и, наверно, лучше обеспечен, чем раньше, — но, во всяком случае, костюм его не дворянский, хотя и в таком наряде он выглядит .и держится так, -словно он по крайней мере король! — Кажется, я понял, о ком вы говорите. Это вон тот человек с серьезным лицом и весьма достойной осанкой, несмотря на скромное одеяние. Но что в нем особенного? Ни в его внешности, ни в поведении нет ничего предосу¬ дительного. — Несомненно! Однако я имел в виду не это, а благо¬ родство и величавость его манер, обычно столь несвой¬ ственных тем, кто не привык повелевать. — По одежде да и по всему облику я бы принял его за капитана или кормчего, повидавшего немало морей. Ну конечно, все признаки говорят, что это так! — Ты не ошибся, Луис, он действительно мореплава¬ тель из Генуи, имя его — Кристоваль Колон, или Христо¬ фор Колумб, как его называют итальянцы. — Помнится, я слышал об одном* адмирале с таким же именем, который отличился во время войны в южных морях, а недавно отправился в дальнее плавание на восток. — Нет, этот еще далеко не адмирал, однако возможно, он из той же семьи, поскольку они соотечественники. Пока он не адмирал, но верит, что будет адмиралом, а может быть, даже и королем! — В таком случае, это либо тщеславный глупец, либо безумец! — Ни то, ни другое. Образованностью он превзошел многих наших ученых богословов, и, к чести его будь ска¬ зано, он один из самых преданных церкви христиан во всей Испании. По всему видно, что ты слишком много про¬ был в чужих странах и слишком мало при дворе, иначе ты знал бы историю этого необычайного человека. За 48