Как жара и холод, свет и тьма,Город резко надвое расколот.Если посмотреть на все дома:Старый город там и новый город.Новый город, словно довод вескийСупротив экзотики багдадской.Может быть, он среднеевропейскийБольше, нежли среднеазиатский.Вызывали у меня доверьеНовые арыки, стены, крышиИ великолепные деревья,Те, что этажей седьмых повыше.И совсем, совсем иного сортаСтарый город глиняной глуши:Не для красоты и не для спортаНа глазах у женщин паранджи!1947«Рыба преисполнена доверья…»
Рыба преисполнена доверьяК рекам непочатой глубины.Рыба любит хвойные деревьяПод навесом теневой волны.Рыба любит клен, березу, липуИ сквозь листья — кружево небес.Всякий человек, кто любит рыбу,Должен полюбить зеленый лес!1948«Я не люблю, когда слова цветисты…»
Я не люблю, когда слова цветистыИ строчки перманентно завиты,И облака плывут, как аметисты,—Все это лишь бумажные цветы.Не тот поэт, пронырлив кто и ловокИ норовит продать скорее стих,Но точности простых формулировокПо формулам природы не постиг.1948Белинский
Растет на тротуарах лебеда.Лик белокаменной Москвы спокоен:Вокруг пасутся тучные стада,Слетают стаи галок с колоколен.Спешат студенты в университет,Люд разночинный и мелкопоместный…Один недоучившийся студентЖивет на чердаке в каморке тесной.Как землю новую, он открывает стих,Не посчитавшись с мненьем эрудитов.Пред Пушкиным ничтожен Бенедиктов,И Кукольник нисколько не велик.Но всякий, кто сегодня знаменит,И завтра сохранит свою известность.Не всякая печатная словесность,Как колокол во времени, звенит!1948Волшебник
Человек, достойный вполнеАплодисментов всех,Пришел в ресторан и пошел по стенеВверх.Потом прошелся несколько разПо потолку, не, падая вниз,—И люди, великому чуду дивясь,Научно его объяснить не брались.А впрочем, резво о гравитацииЗаговорили два знатока,Когда человек, достойный овации,Спустился по стене с потолка.Сидела женщина у окна,В обычное платье одета,—И к ней он направился, ибо онаЕго вдохновила на это!1949Вступление в поэму