Читаем Избранные стихи (СИ) полностью

из ямы трезвости, подумав,

что наступило время смены.

Не растоптать её мечту бы,

мечты оставив напоследок!" -

Перебивая сам себя я

себе рассказывал, решая:

смешён я больше, чем забавен?

И как отпетый горожанин

подискутировав с собою,

прижался лбом к стеклу вагона,

страх выдавая за запой

себе другому...


2010



* * *

Ударился локтем об угол,

входя в приоткрытую дверцу

зеркального шкафа - я думал

(хоть в это не очень-то верится)

о мной исполняемом быте

(какой-никакой, а ведь есть он!)..

Надеюсь, что я не обидел

поэзию этим известием...


Итак, возвращаясь к локтю:

не болью запомнилась мебель,

а, как говорится в народе -

последствиями... Локтем в небе

поймав невесомые образы,

я весь свой характер окрасил

до боли знакомым голосом

в одно из однообразий

(на шкафе же и отражённом).

Желая немного развеяться,

я эдаким ретро-пижоном

вхожу в приоткрытую дверцу

зеркального шкафа... Локти

готовы к таким потрясениям,

а сам я... в свободном полёте

пожизненного невезения.


2010



* * *

Направление выбрано вовсе

не случайно. Из гаммы талантов

выделяем простые, и просим

снисхождения к дилетантам,

ими движимым. И не лень им

успокаиваться! Обречённо

ждут они чудотворных явлений

не от космоса, а от учёных.


Жизнерадостно прибегая

к заготовкам на случай удачи,

мы распахиваем и поганим

их натуру, мы переворачиваем

с ног на голову всё, что ни попадя

безо всяких научных явлений!

Мы немного ещё побродим

без каких-либо направлений...


2010



СВЕТСКИЕ НОВОСТИ


На банкетных приёмах в дворцах столиц

журналисты отвратнее официальных лиц,

шлюх, присутствующих в статусе светских львиц,

официантов, мнущихся у стенки...

Приглашенные звёзды стригут бабло,

гости бухают, благодарят за добро

хозяина, а голодная писака про

это напишет в своей статейке:


"Семинар закончился! Большинство

гостей отправилось на торжество. 

Не было явных излишеств, но

никто не грустил на почетном обеде"...

Как это трогательно... Размазня! 

На журфаке ты, видимо, училась зря,

коли боишься и то, что снял

твой фотограф опубликовывать в нете,

и своих впечатлений от случившегося опосля

открывающего корпоративку тоста! Эти


новости могут лишить не только корма,

но и (как случилось с твоей знакомой)

беспринципности, что много хуже! Кроме

того, принято у адептов твоей профессии

продавать себя по любому поводу

во имя истины, адресованной жителям города,

немного прилизанной, редакторами доработанной

до цифровой и печатной версии.


Я смотрю на тебя, уперевшись в стол

подбородком отвислым. Моё естество

ненавидит твоё и не приемлет вздор

о существовании четвёртой власти.

Это ты-то власть? Твои голодные скулы

вопрошают таких как я: "Засунул

ты мне за щеку бы за любую сумму,

дабы я прошла межгазетный кастинг,

и потребительскую цензуру

хотя бы разик?"


2012



* * *

Почистил обувь рукавом

и стал значительно умнее

за две недели до того,

как перестал следить за нею.

Без предисловия: достал

меня вопрос о смолах в пачке!

Я занимаю пол-листа,

а половину просто пачкаю...


2005



БАСТУРМА


По пути ко столу

приоткрой форточку -

стало душно. Изволь

опрокинуть штрафную...

Не хватай бастурму!

Бастурма с водочкой

не рифмуется (тролль

бастурму рифмует,


а нормальный мужик

после первой - хекает,

в том контексте, что, хе,

я - мужчина)! Ближе

к делу. Сядь, расскажи,

бастурмец ты этакий,

как дела в кишлаке,

что зовётся Парижем?


В нём французы есть,

или полон неграми?

Мужеложество там,

говорят, повсюду?

Там лягушек есть

перестали наверное,

променяв на "салам"

свой "бонжур" паскудный?


Что, в Париж не летал?

Это, братец, напрасно ты...

Отказаться от мечт,

чтобы выпить со мною!..

Я в твои лета

не имел даже паспорта,

но пытался испечь

бутерброд с бастурмою!


"Бастурма, бастурма...

Ты на пище зациклился," -

упрекнут меня те,

кто не видит намёка.

(Я как тот экстремал

на арене циркуса:

развлекая людей -

отрицаю бога.)


2016



* * *

Стал спокойнее, пообвыкнув...

Разучился писать в тетради...

Неприятная закавыка:

я, поклонниц от тела отвадив -

будто маслом намазал фигу;


чуть хитрее, чем есть притворился...

Это часто со мною бывает!

То диктатор, то гнойный подлиза,

я лежу на любимом диване -

креатирую экспертизу:


если встать не посмею до ужина -

обожрусь, ну а коли придётся -

по-английски овсянку докушаю,

приучая к терпимости дёсны.

Не чернилами даже, но тушью


напишу мемуар - возраст шепчет!

У меня уникальные данные

для признанья в кругу спелых женщин

(не хватило решимости старыми

их назвать) идеалом! Жемчуг


в серой полости рта пусть лет десять

и отсутствует - выгляжу здорово:

я такое могу отвесить,

что от Риги до Владивостока вам,

господа стихоманы, за месяц


не добраться на крайне красивых

самолетах, в погоне за самой

тривиальной кавычкой! Сила

поэтичности в акте писания,

а не в льсте фанатичных "спасибо"!


2015



* * *

Было бы здорово

чтобы когда-нибудь

советская сборная

стала отстаивать


честь государства

на чемпионате

мира по скоростному

пьянству!

Дорогой читатель,

не доверяй гороскопу,

ибо не ясно,


как он работает.

Следи внимательно:

вот бы

вопреки хиромантии

коньяк водкой

заменить на день;


тогда - выиграем

с большим отрывом

от соперников. Фигу мы

с маслицем

покажем саксонскому миру:

нам выгодна

сия разница


в полученных баллах,

а им - никак,

поскольку в барах

там пьют виски,

но не коньяк

(русской

Перейти на страницу:

Похожие книги

Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза