Читаем Избранные стихи (СИ) полностью

я бы мог, если б Он проявил себя,

отменив, скажем, детскую смертность.

Или вся его высшая миссия

в рясы батюшек переоделась?

И огонь - это максимум милости,

на который рассчитывать в праве мы?

Или он сожалеет, что вырастил

недостойными нас, неправильными?


Он обидчив? А как же всесилие?

Всепрощение, муки, распятье?

Купола и иконы красивые...

А в итоге - подмена понятий

о Любви и Добре - всё показано

через призму египетской сказки", -

"Ты не верующий, но ни разу, бля,

не глупее поклонников Пасхи!"


2010



ИЗУМРУДНАЯ АВАНТЮРА


Голову очертя,

сверкая пятками,

я бегу из прошлого 

ко всем чертям

без оглядки

на то, что 

раньше казалось

почти Вселенной!

Я - Тотошка,

покидающий вместе с Эленой

родной Канзас.


Ссыкливый Хищник, Страшила

и Ржавеющий Дровосек (с

нехваткой органа)

в расчете на быстрый секс

к компании нашей живо

прильнут. Только нам

не впервой

ставить на место

стяжателей! Нешто

я не герой?

Торкнуло


же нас в этакую

авантюру ввязаться!..

Хибару ветхую

нашу и пальцем

сломать не трудно,

а ураган - это круто!

Это - пять

баллов!

Ах, как же меня заебало

коровий навоз хлебать


по периметру нашей фермы!

Но в Волшебной Стране

оказалось гаже...

Здесь треплю нервы

я не 

только себе, но и каждой

сучке, что вякает

американским манером.

Фака-фака-йе!


Дорога из жёлтого

кирпича! 

Оригинально...

По ней бы куда не шёл ты,

кило'метры отмечая

цыганскими наина'йна -

упрёшься в стену

изумрудной бастилии

и умертвишь Бастиндой

Гингему;


обещанной компенсацией

уровняешь шансы! О,

получишь из

рук Великого и Ужасного

за все трансакции

долгожданный приз:

мозг, например,

из отрубей и иголок,

смелость со вкусом корицы

(по мне -

горек

ёрш, но и им напиться

можно, слегка полирнув шампанским).


Я почувствовал... Только

я, что покамест

авантюра не кончена...

Слишком тонко

пахло завистью. Каюсь,

я не очень-то

навострил холку!

Прежнюю немоту

вымолил, напоследок у

Гудвина

человечьим лаем

попросив: "Оставь доку-

рить! Тут накурено,

а меня ломает..."

А начиналась эпоха Урфина...


2015



* * *

("Желание масс восторгаться клише

в поэзии, в кинопродукции, в пьянстве -

нормально! Нелепо искать в душе

локального индивида препятствий

для саморазвития, запятая

(к чему препарировать мяч футбольный:

во-первых, испортится инвентарь, а -

и главное - нужен ли мяч без поля?),


не следует рожу кривить, осознав

отсутствие даже намека на всякий

талант, но себя-то, поди, из ста

его соискателей - в топ-десятку

поставишь?" - Кавычку в сердцах закрыв,

я хлопну себя по щеке ладонью,

мол, прежде чем бочку на остальных

катить - разберись со своим надоем;


но тотчас отвечу себя я так

(прилежно начав с двоеточия): "Всё, что

я выдоил - пей, кто захочет!" В рядах

завистников кличут меня стриптизёршей

за то, что в стихах - мой описан геном

и столь возбуждающий танец стопок.)

"Советское - лучше иных кино!"

(Оставим сей возглас снаружи скобок.)


2016



* * *

Раскашлялся ангел, взлетая

над городом... Явно с похмелья

он встал - на косом тротуаре

его отпечатались перья:

упав на поверхность планеты

с известных высот мироздания,

он понял, что в сущности нету

его во Вселенной: "Ну стану я

похожим на прочих скитальцев,

больных порученьями божьими,

из тех, кто давно не пытается

не быть друг на друга похожими,

а толку-то что?! Петь на равных

с солистами ВИА "Спокойствие"?

И лучшие из баранов -

всего лишь запас продовольствия!"...


2010



* * *

Я, в силу роста, много знал

о силе роста же. Я скромен.

Засиживаясь допоздна

за увлекательной игрою,

не замечаю сообщений,

одолевающих мой ящик.

Не доверяя вообще им,

я к частностям вышестоящим

лоялен (из известных знаков

я выделяю запятые).

Компот из выбродивших злаков

меня ещё чуть-чуть подымет

над уровнем моих сестёр

по фанатизму. Я фанатик?

Мой мозг меня перерастёт,

и этот факт мне неприятен.


(Мы, в силу жажды, много пьём,

но обезвоживаясь часто

от утоления её,

завидуем иным несчастным,

кто вовсе пить не начинал,

подозревая в них попытку

казаться чем-то круче, нам

показывая, что напитки,

употребляемые ими -

куда полезнее для разума...

Они б хоть раз себя моими

увидели - рехнулись сразу бы!)


2010



ГОЛЫЙ КОРОЛЬ


Призна'юсь, не специалист я

в вопросах оценки искусства,

но чёрный рисунок выставлен

напрасно в музее - пусто

в его содержании, в форме,

в названии, в гейской бомонда

среде (по велению коей

он стал чем-то гипермодным).


Прошу, не сочтите за дерзость

мой выпад!.. Как Голый Король -

ваш супрематизм известность

посредством Квадрата обрёл.

Довольным собою художник

оставшись - продолжил труд:

Квадрат, натурально, размножил,

а позже - придумал Круг.


2015



* * *

Всякая чушь, прочитанная с листа,

на типографском станке набранном -

выглядит более зрелой, чем та,

что произносится детям за завтраком

их инженерами. Аромат

школы включён в обязательную программу

обучения, дабы любой примат

обрёл навыки чтения и перестал маму

воспринимать всерьёз.

Впрочем, в том есть очевидная польза

(если мы говорим о значении польз):

возникает привычка не замечать босса.


До тех пор, пока угловатые отпрыски

своими не обзавелись семьями,

мы устраиваем в их шкафах обыски

на предмет поиска применения семени

и иных жидкостей. Дети будут читать

не только М.Ю. Лермонтова

(а то, что мы в спальне - они в чиллауте

давно делают безо всякого трепета).


2015



КСЕНОМОРФЫ


Перейти на страницу:

Похожие книги

Золотая цепь
Золотая цепь

Корделия Карстэйрс – Сумеречный Охотник, она с детства сражается с демонами. Когда ее отца обвиняют в ужасном преступлении, Корделия и ее брат отправляются в Лондон в надежде предотвратить катастрофу, которая грозит их семье. Вскоре Корделия встречает Джеймса и Люси Эрондейл и вместе с ними погружается в мир сверкающих бальных залов, тайных свиданий, знакомится с вампирами и колдунами. И скрывает свои чувства к Джеймсу. Однако новая жизнь Корделии рушится, когда происходит серия чудовищных нападений демонов на Лондон. Эти монстры не похожи на тех, с которыми Сумеречные Охотники боролись раньше – их не пугает дневной свет, и кажется, что их невозможно убить. Лондон закрывают на карантин…

Александр Степанович Грин , Ваан Сукиасович Терьян , Кассандра Клэр

Любовное фэнтези, любовно-фантастические романы / Поэзия / Русская классическая проза