Избранные стихотворения

Затем, что на портрете вглубь холста
Направлена художником улыбка,
Просмотрим отвлечённые места,
Чтоб выявить тайник, куда душа труда
Скрывается, поёживаясь зябко.

Художник, мастерство заворожив,

Угаданным приёмом, озаботил
Материал – а тот и окружил
Себя границей, то есть услужил
Не столько кисти мэтра, сколь, напротив,
Врагу её – холсту…
В итоге же портрет,
Сооруженье как сторожевое,
Заживши, неприступен. Смысловое
Упрятано. И, только взгляд удвоя,
Ты в нём увидишь то, чему названья нет.

Кто автор автора? С начала до конца

Перетряхнув пришедшее к событью,
Ремесленника выявишь, птенца,
Который слышит голос без лица
И матерьял формует по наитью.

Он матерьял формует по наитью…

Скажи, творец творца, как смело ремесло
Так выродиться, что себя переросло
И вещью выпало, приравненной к событью?

Он мастер или нет – кто, выманив, сумел

Присвоить чуждое, украсить по родному
Те грани горнего, где углю равен мел,
А доброе тождественно дурному?
Где кисть тончайшая доверена слепцу,
А если льётся звук – то лишь в немые губы.
Суть видимых вещей – раструб. А все раструбы
Увы, безвыходны… О, слёзы по лицу!

«У брони торжественного танка…»

М.

У брони торжественного танка,
На краю болотныя степи
Я тебя приветствую, гражданка,
Итальянка, Знать, Петербуржанка —
До другого слова дотерпи.

Мне и то ведь много, как в печурке

Сонно бормотали по ночам
Уголья. Уж вы полешки-чурки!
Лень вставать… А то сыграем в жмурки,
И уедем в Углич невзначай.

Как, бывало, на санях под гору

Вылетал на деревянный мост!
То-то было смеху, разговору,
Колокольно – галочьего ору,
Звону колокольного – до звезд!

За мои дошкольные сугробы,

Китаянка по разрезу глаз,
Поедим крутой домашней сдобы,
Выпьем водки, и добавим, чтобы
Это было не в последний раз.

Подберем по возрасту подарки,

Колокольчик купим, волчий клык…
У иконы выставим огарки.
Это здесь когда
то по запарке
Колоколу вырвали язык.

Сколько я забыл за эти годы

Суеты в подручных у молвы:
Запах трав, волну с налетом соды,
Но зачем
то помню, как подводы
Провожали тело до Москвы.

Что мы знаем о судьбе угодной?

О любви? – колодезную жуть…
Голос крови, нежностью голодный…
Будь он проклят, этот рай болотный!
Мы одни. Нас двое. Как-нибудь…

«Проходящая дождь, по моим тротуарам прошла ты…»

М.