О, что я повешу на стенах его храмины?Чем украшу я мавзолей, где погребён мой любимый?Картинами растущей весны, и домов, и ферм,Закатным вечером Четвёртого месяца, серой дымкой,светозарной и яркой,Потоками жёлтого золота великолепного, ленивогозаходящего солнца,Свежей сладкой травой под ногами, бледнозелёнымилистьями многоплодных дерев,Текучей глазурью реки, — её грудью, кое-где исцарапаннойнабегающим ветром,Грядою холмов на речных берегах,И чтобы тут же поблизости город с теснотою домов, сомножеством труб дымовых,И чтоб были все сцены жизни, и все мастерские, и рабочие,идущие с работы домой.
12
Вот, тело и душа — моя страна,Мой Манхаттан, шпили домов, искристые и торопливыеводы, корабли,Разнообразная широкая земля, Юг и Север в сиянии, берегаОгайо и сверкающая, как пламя, Миссури,И бескрайные вечные прерии, покрытые травой и кукурузой.Вот самое отличное солнце, такое спокойное, гордое,Вот лилово-красное утро с еле ощутимыми бризами,Безграничное сияние, мягкое, нежно-рождённое,Чудо, разлитое повсюду, смывающее всех, завершительныйполдень,Сладостный близкий вечер, желанная ночь и звёзды,Что сияют над моими городами, обнимая человека и страну.
13
Пой же, пой, серо-бурая птица,Пой из укромных болот, лей свою песню с кустов,Безграничную песню из тьмы, оттуда, где кедры и ельник.Пой, мой любимейший брат, щебечи свою свирельную песню,Человеческую громкую песню, звучащую безмерной тоской.О текучий, и свободный, и нежный!О дикий, освобождающий душу мою, — о чудотворный певец!Я слушаю тебя одного, но звезда ещё держит меня (и всёже она скоро уйдёт),Но сирень с властительным запахом держит меня.