Избранные тьмой

Ник провел рукой по широкому лакированному столу, сдул несуществующую пыль с новых кресел, полюбовался разостланным на весь пол ковром. Принц во всем старался походить на Фергюса, и его кабинет был обставлен на тот же величественный манер, что и кабинет старика под потолком Королевской башни.

День подходил к концу. Юный инквизитор убрал документы и, заложив руки за голову, откинулся в кресле. После разгрома повстанцев работы было немного. В основном он подписывал бумаги, распоряжения и допросные листы, которые ему ежедневно приносили призраки инквизиции. Тело отдыхало, но душа стремилась к приключениям. Принц чувствовал себя запертым в клетке однообразия. Куда делись дни, когда он в отряде призраков разъезжал по Эфлее, ночевал на голой земле, наблюдал за всполохами костра, над которым жарилось мясо? Юный инквизитор вздохнул. Закончив дела, он запер кабинет. Ключи на поясе покачивались и звенели в такт шагам, пока Ник спускался по лестнице. Не так принц представлял работу инквизитора.

Сумрачный вечер распростерся над Монт-д’Эталем. Юноша несколько минут стоял у входа в башню, наслаждаясь свежим воздухом после духоты кабинета. Пока засыпающий двор не огласился посторонними звуками. Проскрежетали дальние ворота, и в Монт-д’Эталь въехали призраки. Спешившись, они стащили с одной из лошадей человека и поволокли его в сторону инквизиторского подземелья. Ник прищурился. Арестантом оказался безусый мальчишка, на вид чуть младше принца, весь в синяках и с надорванным, как у приблудного пса ухом.

– Кто это? – спросил инквизитор.

Арестант захрипел, силясь ответить, но удар в зубы остановил порыв красноречия, и его потащили в подвалы. Один из призраков задержался и будто бы нехотя пояснил Нику:

– Повстанец.

– С ними же вроде покончено? – напрягся инквизитор.

– Не совсем.

– Почему я об этом не знаю? – Ник нахмурился, вспомнив бесконечные бумаги в кабинете.

– Ник… – Призрак положил ему руку на плечо. Дружественный жест и панибратское обращение, заведенное когда-то Фергюсом, лишали принца авторитета, которым должен располагать инквизитор. – Ник, у тебя и так полно дел, мы сами этим займемся.

– Но я инквизитор, – возразил Ник. – Я должен этим заниматься.

Призрак продолжил тем же мягким голосом:

– Повстанцы опасны, а ты не до конца здоров. Как твоя рана?

– Уже не болит. Фергюс поручил дела инквизиции мне, значит, я должен заниматься повстанцами.

– Фергюс поручил тебе инквизицию не для этого, – вздохнул призрак. Его рука оставалась на плече принца.

Осознание, словно выстрелом из пистолета, оглушило Ника. Получалось, документы, которые ему приносили призраки, лишь отвлекали от настоящих дел инквизиции?

– Тогда зачем? – спросил он, хотя уже начал догадываться, каким будет ответ.

– Нужен был человек, которого другие советники не посмеют сместить с должности инквизитора. Ты достаточно титулован и близок к инквизиции, чтобы…

– …чтобы греть место Фергюса. Я понял, – сухо отрезал Ник. – Это все, что от меня требуется?

– Ты принц. Ты важен для королевства, тебя нельзя подвергать опасности. Тем более после ранения.

Ник кивнул. Призрак посчитал разговор завершенным и зашагал к подземелью.

Дыхание принца сбилось от злости и возмущения. Он смотрел вниз, на грязный след, который оставило тело арестанта.

– Я буду присутствовать при допросе! – крикнул Ник вслед призраку.

Тот остановился.

– Уверен? Ты же ни разу на них не присутствовал. – Это было завуалированное предупреждение.

– Уверен. У меня с повстанцами кровные счеты.

Принц указал на бок, где под одеждой скрывался шрам, и вслед за призраком зашел в подземелье. Ника чрезмерно берегли. Если в попытке сохранить целостность сжимать в руках нечто слишком сильно, то можно ненароком это разбить. Так и случилось с терпением принца.

В допросной комнате пахло сыростью. Ник закрыл за собой дверь, запирая крик арестанта в подвальных стенах. Он остановился у входа, в полутьме, и сложил руки на груди.

– Вместо Нэйта теперь командует Коршун. Мы пытаемся выяснить, где он прячется, – шепнул чей-то голос, и принц увидел Лютера.

– Кто такой Коршун?

– Коршун Викт. Приближенный Нэйта. Собрал вокруг себя всех, кто разбежался с поля боя.

Лютер уселся напротив связанного арестанта. Тот поднял взгляд – один глаз заплыл фиолетовым, – узнав бывшего приятеля, он усмехнулся:

– Коршун ищет тебя, чтобы отомстить.

– А мы как раз ищем его, – улыбнулся Лютер. – Где они прячутся?

– Предатель! – прошипел повстанец и плюнул в призрака.

Слюна совсем немного не долетела до Лютера и повисла на краю стола. Призрак с грохотом поставил перед арестантом увесистый ящик, и принц вытянул шею, пытаясь рассмотреть его содержимое. Инструменты переливались в отблеске свечей, словно драгоценности.

– Где Коршун и остальные? – не изменившись в лице, спросил Лютер.

– Остальные? Я один, – пленник обвел взглядом людей в комнате, – против всех.

Призрак схватил его за волосы, ударил лицом о стол и оттянул голову назад. Уставившись в опухшие глаза повстанца, он произнес:

– Много болтаешь, но все не то.

– Монт-д’этальская крыса, – прокряхтел тот в ответ.