Избранные труды

Возьмем широко распространенный в нашей литературе пример. Сидоров наносит рану Алексееву, а тот погибает во время пожара в больнице, где он находится на излечении в связи с нанесенным ранением. Отвечает ли Сидоров за смерть Алексеева? Совершенно очевидно, что Сидоров не должен нести ответственность за смерть Алексеева, если он ничего не знал о предстоящем поджоге больницы, и что он должен отвечать за гибель Алексеева, если был осведомлен о предстоящем поджоге больницы и причинил ранение Алексееву в расчете на то, что последний погибнет при пожаре. Гибель Алексеева при пожаре – это объективная случайность вне зависимости от осведомленности или неосведомленности Сидорова о предстоящем поджоге. Сторонники же теории необходимого причинения в ситуации с осведомленным о пожаре Сидоровым должны усматривать между поведением последнего и смертью Алексеева необходимую причинную связь. В противном случае с их позиций невозможно обосновать ответственность Сидорова за гибель Алексеева. Но тогда вся концепция разграничения необходимых и случайных связей ставится в прямую зависимость от субъективной стороны преступления, т. е., как правильно отмечает А. Н. Трайнин, «все учение о причине как объективной категории (разрядка наша. – Э. П.) ставится наголову»[629].

Теория необходимого причинения, как справедливо указывает Т. В. Церетели, ведет на практике к необоснованному ограничению уголовной ответственности[630].

Наличие необходимой или случайной причинной связи между действиями (бездействием) виновного и наступившими вредными последствиями само по себе еще не решает вопроса об ответственности. Уголовная ответственность за наступившие вредные последствия при наличии вины лица по отношению к содеянному может наступить и при необходимой, и при случайной причинной связи. Этот основной тезис сторонников так называемой теории виновного причинения[631] мы считаем правильным.

Однако при решении вопроса о критериях юридической значимости причинной связи и среди сторонников теории виновного причинения не существует единства во взглядах.

В этом плане нам представляется правильной точка зрения тех авторов, которые считают причинную связь элементом состава преступления только в том случае, когда действия (бездействие) лица в момент их совершения объективно создавали реальную возможность наступления вредных последствий[632].

Диалектика возможности и действительности имеет существенное значение для понимания проблемы причинной связи в праве. Диалектический материализм различает возможности абстрактные (формальные) и возможности реальные (практические). В плане абстрактной возможности возможно все, что имеет основание в мире действительности, что вытекает из бесконечной массы многочисленных связей и отношений в природе и обществе. Возможно все объективно возможное. Напротив, понятие реальной возможности характеризуется наличием конкретных условий возникновения того или иного явления. «Реальная возможность наступления определенных событий, – правильно указывает А. А. Пионтковский, – не есть субъективное предположение о его возможном наступлении, а есть объективная категория, отражающая состояние самой объективной действительности, возможность ее развития в определенном направлении, наличие объективных условий для наступления соответствующего явления»[633].

В приведенном выше примере (Сидоров нанес ранение Алексееву, а тот погиб во время пожара в больнице) причинная связь между действиями Сидорова и смертью Алексеева имеется во всех вариантах, связь причинно-случайная. Однако как элемент состава преступления она может рассматриваться лишь в том случае, если действия Сидорова в момент их совершения объективно создали реальную возможность смерти Алексеева во время пожара, т. е. если в момент нанесения Алексееву ранения поджог больницы был предрешен. При этом для характеристики причинной связи не имеет никакого значения, осведомлен ли был Сидоров о предстоящем поджоге или не осведомлен. И в том, и в другом случае он объективно создал реальную угрозу жизни Алексеева. Напротив, если в момент нанесения ранения Алексееву опасности пожара не существовало, Сидоров по объективным основаниям не может нести ответственность за смерть Алексеева, даже если пожар и произошел. В данной ситуации реальную возможность наступления смерти Алексеева действия Сидорова не создавали, хотя абстрактная возможность гибели Алексеева имелась (больница, например, могла быть сожжена упавшим на нее громадным метеоритом).

Распространяя указанную точку зрения на умышленное убийство, мы можем сделать вывод, что действия (бездействие) субъекта могут считаться причиной смерти только в том случае, если в момент их совершения они объективно создавали реальную возможность ее наступления.

Таковы общие вопросы учения о причинной связи применительно к умышленному убийству[634].

Г. Обстановка и способы совершения умышленных убийств