Избранные труды

Отдел криминологических исследований, в который я был определен на должность старшего научного сотрудника, возглавлял известный ученый-криминалист и замечательный человек – профессор Игорь Георгиевич Маландин (1925–1998). Я знал его немного раньше как проректора Саратовского юридического института. К сожалению, под его началом во ВНИИ я проработал всего несколько месяцев. Его перевели в Академию МВД СССР на должность ученого секретаря. На посту начальника отдела во ВНИИ его заменил тогда еще сравнительно молодой и энергичный человек – Константин Константинович Горяинов, специалист в области оперативно-розыскной деятельности (впоследствии – известный криминолог).

Сотрудники ВНИИ приняли меня доброжелательно. С уважением и теплотой я до сих пор вспоминаю имена моих тогдашних коллег: С. С. Овчинского, Л. Д. Гаухмана, А. С. Михлина, Б. В. Бойцова, А. И. Алексеева, М. П. Журавлева, И. П. Портнова, Л. В. Кондратюка, A. И. Сергеева, В. С. Кузьмичева, О. П. Мельниченко, А. Э. Жалинского, B. Е. Квашиса, В. Е. Эминова, А. Н. Игнатова, А. П. Дьяченко, А. В. Шамиса, И. И. Веремеенко, Б. Я. Петелина, В. А. Снеткова, И. В. Шмарова, А. И. Гурова, и др.

Повезло мне и с институтским руководством. Через несколько месяцев после моего перехода во ВНИИ профессор Ю. В. Солопанов был назначен начальником Московской Высшей школы МВД СССР и вскоре после этого министр внутренних дел Н. А. Щелоков представил коллективу ВНИИ нового начальника (до этого он был в институте заместителем начальника) – профессора Станислава Владимировича Бородина (1924–2004), моего старого и доброго знакомого, который всегда относился ко мне с пониманием и всячески меня поддерживал. Вскоре заместителем начальника ВНИИ был назначен генерал-майор внутренней службы, профессор Николай Алексеевич Стручков (1922–1989)[1441], с которым последующие почти 15 лет меня связывали самые добрые, дружеские отношения.

Мне не хотелось, чтобы у читателя сложилось мнение о моей якобы безоблачной жизни во ВНИИ МВД. Всего хватало! Работы было много, причем весьма разнообразной. К этому надо добавить командировки по стране. Помимо плановой работы постоянно приходилось выполнять срочные поручения Министерства. А я по природе – человек несколько медлительный, слишком скрупулезный, абсолютно и принципиально не признающий халтуру. Так что на диссертационные дела времени практически не оставалось, да и непосредственное начальство не было особенно заинтересовано в моем продвижении по каменистым тропам науки. Было не до этого, надо было дело делать!

И тем не менее за годы работы во ВНИИ (1974–1979) мне удалось подготовить и издать ряд работ по теме докторской диссертации, посвященной проблемам борьбы с тяжкими насильственными преступлениями. В их числе: «Криминологическая характеристика лиц, совершивших тяжкие насильственные преступления» (1976) и две закрытые коллективные монографии – «Основные тенденции преступности в СССР» (1978) и «Рецидивная преступность в СССР» (1979).

В 1977 г. я был назначен на должность ведущего исследователя отдела криминологических исследований, а с конца 1978 г. стал исполнять обязанности начальника отдела по изучению личности правонарушителя.

Но меня сильно влекла преподавательская деятельность. Это, пожалуй, самое значимое, что я умею делать наиболее эффективно. Моя склонность к работе со слушательской аудиторией была известна С. В. Бородину (меня ведь неоднократно приглашали на работу в Академию МВД СССР, но он не отпускал, резонно считая, что переезд в Москву надо «отрабатывать»). Но когда в 1979 г. С. В. Бородина назначили начальником Академии (во ВНИИ начальником пришел И. И. Карпец), он в числе 10 сотрудников ВНИИ, которых ему разрешили «взять с собой», пригласил и меня.

Так я оказался в Академии МВД СССР, что на улице Зои и Шуры Космодемьянских, – на кафедре уголовной социологии. Основатель этой единственной в стране кафедры с таким названием профессор Лев Иванович Спиридонов (1929–1999) к тому времени уехал к месту своего постоянного жительства – в Ленинград. К моменту моего прихода на кафедру обязанности ее начальника исполнял профессор Петр Феоктистович Гришанин (1925–1999). Это был замечательный, добрейшей души человек, «влюбленный» тогда в социологическую проблематику (при этом он превосходно знал и догму уголовного права). Никогда больше (и раньше!) я не чувствовал себя так вольготно и раскованно, как под его руководством.