Избранные труды. Норвежское общество

«Законы Гулатинга» дошли до нас в редакции, относящейся ко времени правления короля Магнуса Эрлингссона (1163—1184 гг.)¹⁶. Тем не менее в них можно выделить, (хотя и не во всех частях с одинаковой уверенностью) два текста: «текст Магнуса» и «текст Олава»: Olavs-tekst принадлежит к более ранней редакции, часть его постановлений была дополнена или отменена при составлении Magnus-tekst, но и в новой редакции были сохранены эти старые, уже утратившие силу постановления. Первая запись обычаев, положенная в основу «Законов Гулатинга», была произведена в конце XI или в начале XII в.¹⁷ Исследователями обнаружен ряд указаний на составление судебника при короле Ола-ве Спокойном (1066—1093 гг.). Некоторые добавления были сделаны при короле Сигурде Крестоносце, около 1120 г. (установление десятины в пользу церкви), и в более позднее время^1,4. Однако ссылки на конунга Олава в Olavs-tekst подразумевали не Олава Спокойного, а Олава Харальдссона (Святого, 1015-1028 гг., умер в 1030 г.). Это приписывание ранней редакции судебника Олаву Святому¹⁹ не следует понимать буквально. Ко времени его правления, по-видимому, восходит церковное право²⁰ (в XII в. видоизмененное и дополненное). Существовавшее в XIII в. мнение, что автором всего судебника был Олав Святой — наиболее популярный и канонизированный церковью король (покровитель норвежских государей, perpetuus rex Norvegiae), означало лишь то, что постановления судебника уже в то время считались чрезвычайно древними и потому авторитетными²¹.

Кроме того, приурочивание той или иной редакции законов к правлению определенного государя нельзя понимать в прямом смысле и по другой причине. Короли не являлись их авторами. Как уже было отмечено, судебники состоят из ряда обширных разделов, или глав. По большей части эти главы представляют собой записи (вероятно, произведенные в разное время) докладов знатоков права — лагманов, хранивших народные обычаи в памяти и «говоривших закон» на тингах, когда в том возникала нужда²². Записи, по-видимому, были произведены по инициативе королевской власти, но по своему содержанию отражают преимущественно именно старинную народную обычно-правовую традицию, в ряде случаев восходящую к догосударственному периоду истории Норвегии²³. При последующем редактировании отпечаток, наложенный политикой короля, стал более явственным и заметным, к судебникам были присоединены целые новые разделы, защищающие интересы государства и церкви.

История возникновения трандхеймских «Законов Фростатинга» еще более сложна²⁴. Этот судебник также состоит из ряда разделов, большинство которых, очевидно, представляют собой самостоятельные записи докладов лагманов на тингах о правовых обычаях, существовавших ранее в устной традиции; воедино эти разделы были сведены в более позднее время. К ним были прибавлены разделы о церковном праве и некоторые другие части. Введение к «Законам Фростатинга» более позднего происхождения, чем сам судебник, оно составлено около 1260 г. Текст судебника хранит следы нескольких редакций. По мнению К. Маурера, «Законы Фростатинга», подобно «Законам Гулатинга», в своем первоначальном виде и были компиляцией записей сохраненных лагманами правовых обычаев, возникшей в первой половине или середине XII в.²⁵ Уже в то время эти записи были известны под названием «Законов Олава Святого». При короле Магнусе Эрлингссоне, в период между 1164 и 1174 гг., сборник подвергся переработке, в результате которой в него были включены закон о престолонаследии и церковное право архиепископа Эйстейна, известное под названием «Золотое перо» (Gullfjoor). Однако во время последовавших затем гражданских войн противник Магнуса Сверрир, пользовавшийся поддержкой верхушки населения Трандхейма, отверг как закон о престолонаследии, так и церковное право Эйстейна; вследствие этого при Сверрире и его преемниках «Законы Фростатинга» существовали в двух разных редакциях: принятой королевской властью (и известной под названием Gragas)²⁶ и той, которой придерживался католический клир, пока в 1244 г.²⁷ король Ха-кон Хаконарсон (внук Сверрира) не пришел к соглашению с архиепископом Сигурдом относительно единого официального текста судебника. В основу легла редакция Магнуса Эрлингссона (с некоторыми структурными изменениями). Наконец, в 1260 г. состоялась последняя, третья по счету, официальная обработка «Законов Фростатинга»; при этом была заново составлена VI глава (о вергельдах)²⁸ и написано новое введение. В этой редакции судебник и известен современным исследователям; от редакции же 1244 г. сохранились лишь небольшие фрагменты.