Избранные труды по русской литературе и филологии

На столе у него целая кипа киносценариев, которые он должен выправлять. Он показывал мне отрывки – работа египетская. Особенно много труда вкладывает он в переделку надписей к каждой картине. Убеждает сделать меня сценарий для моего «Бородули». Я предложил: «Давайте вдвоем!» Он согласился494.

Летом 1926 г. Тынянов стал членом Художественного бюро с правом участия в обсуждении (видимо, это породило позднюю версию о том, что он заведовал сценарным отделом фабрики). На этот период приходится большая часть попыток привлечь к сценарной работе ленинградских писателей и литературоведов495.

На «Севзапкино» Тынянов поработал ровно год, появляясь на фабрике два раза в неделю. 1 февраля 1927 г. он оставил службу в Художественном бюро. Уже после этого, весной 1927 г., был написан сценарий «Поручик Киже». Тогда же вышел сборник «Поэтика кино» со статьей Тынянова. И эта статья, и весь сборник возникли в тесной связи с кинодеятельностью Института истории искусств.

В декабре 1925 г. в институте при отделе теории и истории театра был создан кинокомитет, а в следующем году открылось киноотделение и на курсах искусствоведения при ГИИИ. 10 июля 1926 г. Эйхенбаум, сообщая Шкловскому о составлении «Поэтики кино», писал: «Не примешь ли участия? Аванс – 50 руб. Слышал ли, что в Инст[итуте] ист[ории] иск[усств] открывается кинофакультет. Юрий – декан»496. В документах о работе курсов сохранилось распоряжение об организации учебных просмотров для студентов. При этом было решено «руководство просмотрами… поручить Ю. Н. Тынянову»497.

Курс «Общая теория кино» попеременно читали Эйхенбаум и Тынянов498. Содержание этих лекций, по-видимому, во многом совпадает со статьями обоих ученых в сборнике «Поэтика кино». Однако кинематографические темы звучали на лекциях не только теакиноотделения. Слушатели словесного отделения института зафиксировали приверженность своих профессоров аналогиям между кино и литературой в таких строфах студенческого «Гимна Бумтреста» (то есть семинара Эйхенбаума):

Словесников мельчают планы,
Греми, экран, безмолвствуй, слово!
Вот Эйхенбаум читает рьяно
О крупных планах у Толстого.
Нам в институте стало тесно,
Увы, киноки всех заели.
Зато, друзья, теперь известно
Нам всем, как делают «Шинели».

Последний стих, имея в виду тыняновский сценарий, обыгрывает название знаменитой статьи Эйхенбаума «Как сделана „Шинель“ Гоголя». Этот каламбур, как и «крупные планы у Толстого», наглядно показывает, насколько тесно переплелась кинодеятельность филологов-опоязовцев с изучением ими теории и истории литературы.

Было бы наивно полагать, что разносторонней деятельности Тынянова неизменно сопутствовала гармония и соразмерность составляющих. Биографию Тынянова стоит представлять как сложную систему контрапункта или, пользуясь языком той эпохи, как смену доминант.

Сам Тынянов так обыгрывал коллизию «литература – кино» в письме к Шкловскому от 3 сентября 1927 г., когда он вслед за сценарием о Киже написал свой знаменитый рассказ о подпоручике и возобновил работу над романом о Грибоедове: «Начинаю сильно любить литературу и отвык от кино»499. Вскоре (13 сентября) он сообщал коллеге по институту Б. Казанскому, что «отказался от деканатов в кино»500 (то есть на кинофакультете).

Но на этом отнюдь не прекращаются активные отношения Тынянова с кино. В том же письме Казанскому говорится: «Киноэнциклопедия дело хорошее, план обдумываю, не следует выпускать из рук». Энциклопедию, видимо, предполагалось выпустить в издательстве «Academia». В одном из последних писем к Казанскому той же осенью 1927 г. Тынянов так сформулировал требования к подобной книге:

По-моему, здесь три отдела: теория, история, техника + экономика. Первые 2 превалируют (потому что чисто технический словарь уже весной, по моим сведениям, печатался в кинопечати). III отдел должен быть подчинен первым, напр. при слове «диафрагма» должна быть не только техническая статья, но и теоретическая. При каждой статье должна быть библиография.