Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения

Существуют две группы таких коллизий: явные и скрытые. Каждая из них может относиться к соответствующим правилам поведения – составам деяния, т. е. к возникновению обязанности совершить определенные действия, санкциям и проч. Пример явной, формально закрепленной коллизии: ст. 575 ГК РФ позволяет дарить и получать государственным служащим и служащим органов муниципальных образований обычные подарки, стоимость которых не превышает пяти минимальных размеров оплаты труда (МРОТ). Статья 290 УК РФ, поскольку речь идет о должностных лицах, объявляет такие действия получением и дачей взятки. Причем судебная практика и уголовно-правовая доктрина решительно отказываются от установления сколько-нибудь определенных нижних границ взятки. Пример неявной коллизии – противоречия между ст. 174 УК РФ и предписаниями гл. 9 «Сделки» ГК РФ. Статья 174 устанавливает ответственность за совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или другим имуществом, приобретенным заведомо незаконным путем. Здесь возникает несколько противоречий. Прежде всего, понятие заведомой незаконности как основание уголовной ответственности противоречит, например, ч. 1 ст. 162 ГК РФ, по которой несоблюдение простой письменной формы, а оно может быть заведомым, т. е. известным третьему лицу, и незаконным, т. е. противоречащим ст. 161 ГК РФ о письменной форме сделки. Однако ст. 162 ГК РФ всего лишь не разрешает сторонам ссылаться в подтверждение сделки и ее условий на свидетельские показания, но не лишает их права приводить письменные и другие доказательства и не влечет недействительности сделки. Тем более она не лишает права совершения последующих сделок с предметом сделки, при которой имело место несоблюдение простой письменной формы. Далее, юридическая конструкция «приобретение заведомо незаконным путем» трудно согласовывается с конструкцией неосновательного обогащения (ст. 8, гл. 60 ГК РФ). При этом особое значение могут иметь противоречивость или неодинаковое содержание заведомо незаконного пути и недобросовестности. Так, снятие поступившей на счет в банке ошибочно завышенного размера пенсии является заведомо незаконным, но по смыслу ст. 1109 ГК РФ недобросовестность здесь не презимируется. Наконец, ГК РФ вообще не связывает недействительность сделки с ее предметом кроме оборотоспособности объектов гражданских прав – ст. 129 ГК РФ. В противном случае была бы невозможна конфискация денежных средств, несомненно являющаяся финансовой операцией.

Однако по прямому предписанию ст. 174 УК РФ при несоблюдении простой письменной формы сделки и наличии иных условий возможно наступление уголовной ответственности за отмывание денег. При этом надежда на здравый смысл правоприменителя, т. е. ограничительное толкование, не снимает проблему, ибо не дает гарантий от искажения действительных целей уголовного закона.[315]

Более опасной можно считать скрытую коллизию между признаками хищения, данными в примечании к ст. 158 УК, и гражданско-правовыми нормами о сделках и условиях их действительности. По существу едва ли не каждый признак понятия хищения, сформулированного в указанной статье, противоречит соответствующим – корреспондирующим – предписаниям ГК. Прежде всего понятие имущества в УК не совпадает с его понятием в ГК. Уголовно-правовое понятие имущества охватывает вещи, деньги и ценные бумаги. Посягательство на права выводит его за пределы хищения. Гражданско-правовое понятие имущества при всей его многозначности гораздо шире и в любом случае распространяется на имущественные права.

Характеристика имущества как чужого в уголовном законе не вполне соотносится с понятием общей собственности. Не ясны различия между вещными правами и требованиями, вытекающими из обязательств. Последнее кажется тонкостью, но оказывается существенным при так называемом выбивании долгов. Следует решить, является ли долг чужим имуществом или имеет место осуществление гражданином по своему усмотрению принадлежащего ему гражданского права (ст. 9 ГК).[316] Корыстная цель по смыслу совпадает с целью получения прибыли, но объявляется преступной. Изъятие и (или) обращение чужого имущества может иметь место и при передаче вещи (о воле владельца ничего не говорится); передача же вещи возможна по воле собственника или владельца, например, при мошенничестве.

Безвозмездность в уголовно-правовой доктрине понимается как отсутствие эквивалента при совершении возмездной сделки, но в гражданском праве без дополнительных условий это не влечет недействительности сделки. Между тем, возможно из лучших соображений, проявляются стремления признавать хищением продажу имущества по ценам, не совпадающим с балансовой стоимостью. Проблема в том, что это определение хищения в УК РФ рассчитано на традиционные кражи, мошенничество либо разбой, при которых его признаки, подкрепленные причинением ущерба, достаточны для обозначения преступления.