Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-20 (СИ)

Десантник между тем стоял и переминался с ноги на ногу, что в исполнении этого крупного, на голову выше Демина, мужчины, к тому же, в боевом скафандре, выглядело несколько комично. Командор недоуменно посмотрел на него, а потом спросил:

– И что ты мнешься?

Десантник указал глазами на Муромского. Демин понимающе усмехнулся, поморщился:

– Ничего страшного, говори.

– Думаю, это вам лучше будет увидеть самому. После зачистки помещений ребята начали беглый осмотр, но наткнулись на нечто такое, что решили позвать вас.

Командор медленно кивнул – с этим капитаном они прошли две войны, и парень, начинавший у него рядовым десантником, ни разу не подвел. Если он говорит, что стоит взглянуть – значит, надо взглянуть. Отдав пару распоряжений остальным присутствующим, не то, чтобы очень нужных, а так, дабы не забывали, кто тут главный, он, в сопровождении Муромского и нескольких десантников, двинулся вглубь астероида.

Если раньше Демин подозревал, что здесь может быть небольшая пиратская база, потом убедился, что они нашли хорошо укрепленную и крупную, то теперь… Теперь он понял, что нашел не только базу, но и подпольный завод, на котором, как он прикинул, трудились до полутысячи рабов и проживали не меньше сотни пиратов с семьями.

Ближе к входу, но за герметичными переборками расположились сборочные цеха крупноблочных элементов и трудившиеся там рабы, похоже, не имели какой-либо квалификации. Это все они осмотрели мельком, потому что капитан тянул их вперед. Но чем дальше они шли, тем страннее и страшнее было увиденное, а Демин наконец начал понимать, почему так дергались его парни.

Дальше находились цеха, где штамповали, паяли или еще как делали маленькие не более ногтя большого пальца неясного назначения блоки. Приданный им в усиление Муромский, едва заглянув в один из цехов, где ныне запертые в штреках бедолаги собирали эти блоки, сделал стойку, словно охотничья собака и потребовал прочесать базу от входного шлюза до последнего закутка, стараясь просмотреть все едва ли не под микроскопом. Вот тут командор возражать не стал; непонятные механизмы – это его вотчина, а значит, ему решать, как поступить лучше. Демин разве что продублировал приказ, а то приученные к строгой субординации десантники могли послать эксперта куда подальше. Впрочем, Муромский его уже не слушал, сам намереваясь возглавить проверку помещений, но командир десантной группы его остановил:

– Это не основное, там дальше похуже и… все более жутковатое, что ли, – добавил он нехотя после небольшой паузы, и направился в один из боковых тоннелей.

Демину не осталось ничего иного, как сделать недовольному Муромскому приглашающий знак, а самому двинуться следом.

Тоннель вел недалеко, буквально через пару поворотов они вошли в очередной цех, где непонятные ранее блоки вживляли в человеческие органы, находящиеся в биокамерах. Генетики еще на заре экспансии галактики научились выращивать из стволовых клеток недостающие органы, и даже умудрялись вживлять имплант-протезы, если по каким-то причинам невозможно было восстановить исходную часть тела. Однако научиться соединять часть человека и механизма, причем так, что непонятно было, где заканчиваются ткани и начинается холодный металл… Такое Демин видел впервые, но все же не придал особого значения. А вот у Муромского от открывшейся перед ним картины глаза загорелись, а на лице появилось такое предвкушение, что командору подумалось – вытаскивать эксперта с этой базы придется силой.

Но командир десантной группы направлялся дальше.

Преодолев штрек, где содержались женщины-рабыни для продажи, они вскрыли мед-блок, и у Демина, прошедшего не одну военную компанию и повидавшего всякое, волосы на голове зашевелились. Он понял, зачем нужны такие заменители.

Недаром охранники так яростно отстаивали свои позиции и не сдавались в плен. То, что увидели имперцы, по их законам тянуло на что-нибудь жутко болезненное, вроде медленного четвертования.

В прозрачных стерильных боксах, а то и просто посаженные в клетки в медблоке, находились люди, а точнее остатки или подобие людей, сращенные с этими самыми запчастями. Муромский тоже поначалу обомлел от увиденного, весь его прежний азарт пропал и он, кое-как стряхнув оцепенение, пошел, как в кунсткамере, рассматривать экспонаты. Демин двинулся следом.

Самым безобидным оказался чернокожий раб, конечности которого вросли в прутья решетки. От плеч и бедер кожа его светлела, постепенно переходя в металлизированную, а потом от того места, где должны были начинаться коленные и локтевые суставы полученный металл становился прутьями решетки, в которую несчастный был заключен. Зрелище было сюрреалистическое. При этом мужчина находился под кайфом. Может, это было для него и лучше, сейчас он не понимал, что с ним сотворили. Но дальше было хуже. На столах лежали отдельные от тела конечности, которые конвульсивно сокращались. В боксах находились тела, которые в той или иной степени роботизировали.