Избранный

– А теперь я приступаю, наверное, к главному для вас. Но сначала еще немного о Клеманах. Когда дети повзрослели, Георг Клеман официально удалился от дел, передав все управление своей на тот момент весьма могущественной финансовой империи в руки вашего лицейского приятеля Франциска. Семья Клеманов продолжала оставаться одной из самых замкнутых семей Парижа, и репортеры по крупицам добывали сведения о них. Но и в этих сведениях никогда не находилось ничего скандального. И вот именно в то время, когда я занимался банком вплотную, то есть несколько лет назад, стали происходить некие события, которые я счел весьма знаменательными. Надо сказать, что детей Господь послал только Франциску, остальные два брата и сестра наследников не дали. Но уж зато Франциск с лихвой закрыл эту своеобразную семейную брешь. Пятеро детей и больше десяти внуков. Некоторые из детей и внуков друга ваших детских игр жили самостоятельно, неизменно утверждая себя на самых благородных поприщах. Они свято следовали семейной традиции – не выставлять частную жизнь на суд широкой публики, как и те из отпрысков, что не торопились покидать семейное гнездышко. Вероятно, за семейными обедами и ужинами кухарке приходилось изрядно потрудиться, дабы накормить такую массу народа. Теперь о событиях… Семья Клеманов понесла большие потери: сначала появились извещения о смерти одного из братьев Франциска, Артура, а затем другого, Шарля. Несчастье за несчастьем. Горе, страдание, семейный траур… Но, представьте себе, при внимательном изучении вскрылось, что, кроме некрологов в одной из крупных французских газет, никаких других действий, хоть отдаленно напоминавших похороны и коллективную скорбь, выявить не удалось. Выводов напрашивалась два: Франциск распорядился похоронить своих братьев в глубочайшей тайне или они просто-напросто не умерли. Второй вывод выглядел более правдоподобным, и я пустил по следу исчезнувших братьев опытных сотрудников. Артура через некоторое время удалось обнаружить. Он неосторожно расплатился в одном ресторане банковской карточкой и подписал чек своим именем. Официант был из наших и сразу просигнализировал моим людям. Выяснилось, что в этом ресторане человека, подписавшего чек именем Артура Клемана, знали как кого бы вы думали, милейший Геваро?.. Да-да, я вижу, вы уже догадались… Его знали как Жоржа Леруа. Он не сделал никакой пластики, просто поменял прическу, сбрил привычные усы и бородку, немного осветлил волосы, вместо толстых очков заимел линзы и стал почти неузнаваемым. Впрочем, узнавать его было особо некому, учитывая уединенность и не публичность его прежней жизни. Естественно, этого самозванца мы сразу взяли под плотное наблюдение. Но он, самое занятное, не делал ничего такого, что бы могло вызвать хоть малейшие подозрения. Снимал номер в средней руки гостинице на правом берегу, представлялся нотариусом из Авиньона. Одним словом, зачем Артуру Клеману понадобилось так перевоплощаться, предстояло еще разбираться. Однако события стали развиваться стремительно. Несостоявшийся покойник приобрел квартиру бывшего эмигранта Нестора Махно, собираясь устроить там музей, а потом произошло то, о чем вы осведомлены получше моего.

Геваро сейчас напоминал тигра, перед глазами которого проносят добычу, но наброситься не дают.

– Постойте, значит, тот старик на коляске, что сгорел в этом треклятом доме, Георг Клеман, отец братьев Клеманов?

– Совершенно верно, дорогой Геваро. О Георге изрядно позабыли за это время, но он-то как раз ничего не забыл. Ведь банк – это только прикрытие деятельности Организации, как мы теперь с вами понимаем. И все это время, после формального ухода от дел, Георг очень активно и законспирированно работал на благо Организации, приближая ее главную цель – найти Избранного! Кто этот Избранный, зачем его угадывают, понять невозможно.

Похоже, это связано с какими-то старыми русскими тайнами…

– Неужели Леруа, то бишь Артур Клеман, спалил своего собственного отца? Но зачем?

– Здесь вы не совсем правы, старина. Скорей всего, сына и отца заманили в ловушку. Я думаю, что старик сам отдал приказ сыну выбросить его, уже горящего, из окна, а самому спасаться. Георгу к тому времени было уже около ста лет. Не уверен, знаете ли вы, но в комнату, где находились отец с сыном, залили из окна немало бензина. Вы же тогда докопались, что к дому подъезжал грузовик и из него что-то бросили. Так вам показывали свидетели, вскоре все неожиданно забывшие. Так вот, не бросили, а вылили. Вы этого не учли. Коляска загорелась прежде всего, и, начни Артур вытаскивать отца, погорели бы оба.

– Да. Я-то считал, что пожар начинался постепенно, и все гадал, что помешало Леруа вывезти старика обратно.

– Пожар действительно продолжался долго. Артур, или, если удобно, можем называть его Жорж Леура, специально не вызывал пожарных. По всей видимости, это тоже было указание старика. Что-то было в этой квартире Махно, чему по замыслу Организации или одного из ее лидеров – Георга Клемана надлежало сгореть дотла… Но мы этого никогда не узнаем.