Избранный поневоле

Но боль только усиливалась. И почти ослеплённый ею, практически ничего не ощущая кроме неё, я буквально взорвался силой, волна за волной толкая от себя, вбивая в окружающее пространство.

Внезапно, боль пропала, ушло давление, разжимая сдавившие меня тиски и я, обессиленный, вывалился из покрова, рухнув с приличной высоты вниз, приземляясь на больно ударившиеся колени и выставленные рефлекторно вперёд дрожащие руки.

Я был выжат как лимон. Голова трещала и гудела как с дикого похмелья и простреливала болью в виски. Неимоверно хотелось пить. Но всё это было вторично, главное было, что я выжил. Вот только какой ценой…

Открыв глаза, я поначалу решил что ослеп, но затем, спустя несколько секунд, сообразил, что просто нахожусь во тьме, настолько полной, что не видно руки, даже если её поднести вплотную к лицу.

Кое-как вспомнив заклинание света из раздела трудовой магии, я зажёг над головой белый шарик разогнавший тьму вокруг меня.

Одного взгляда хватило понять, что самого главного центра управления, откуда верховный чародей следил за всей империей, больше не существует. Вокруг меня была сплошная каменная сфера диаметром метров в пятьдесят. Волны магии уничтожили всё, не оставив даже пыли, ни от командного центра, ни от кабинета верховного чародея, ни от личностной матрицы напавшей на меня.

Тяжело вздохнув, я прилёг на почти идеально гладкий, слегка изгибающийся пол, заведя под голову руки и прикрыл глаза. Хотелось полежать вот так, с полчаса, в тишине и покое и не думать о том, как я облажался. Опять.

Как я выбирался наружу, это была отдельная история, потому что напропалую фигачить силой я опасался, боясь ненароком зацепить людей на поверхности. Но выбрался, почти там, где и был, на отмеренном для эксперимента пятачке.

Аккуратно испарив последний слой камня, мрачный и хмурый я выбрался на поверхность, вдыхая свежий воздух и щурясь от яркого солнечного света.

— Паш? Ты нашел командный центр? Что там?! — налетел на меня с вопросами встревоженный Иквус, давно, похоже, не находящий себе места от беспокойства.

— Ничего, — со вздохом ответил я, стараясь не смотреть ему в глаза, — больше там ничего.

Глава 17

— Ну не переживай ты так, — уговаривал я Иквуса, в очередной раз пододвигая тарелку с закуской, которую тот упорно игнорировал, наливаясь тысячелетней выдержки вином, — что-нибудь придумаем.

Сидели мы в башне верховного чародея, в кладовой которой нашлись бутылки с вином ещё старой империи. Правда, Сева мрачно и отстранённо сворачивал бутылкам горлышки голыми руками, совершенно не интересуясь раритетностью напитка, и вливал в себя, одну за другой, не пьянея.

Он продолжал молчать с самого известия, что центра управления больше нет. Постоял словно пыльным мешком трахнутый, а затем, поникнув и опустив плечи, шаркающей стариковской походкой пошёл к себе.

— Может ещё какой центр уцелел, — продолжал говорить я, — должен же был быть запасной.

— Нету запасных, — наконец буркнул тот, — этот был единственный.

— И всё-равно это не повод предаваться унынию, на, закуси колбаской, — я вновь пододвинул блюдо к нему.

— Думаешь, — невесело усмехнулся тот, — колбаса заменит утрату бесценных знаний по магии древних? Или, быть может, раскроет нам тайну откуда прилетел тот аппарат?

— Нет, — ответил я, — этого она, конечно, не заменит. Но от похмелья и головной боли может и уберечь.

— Да о чём ты вообще! — взорвался Сева вскакивая.

Недопитая бутылка улетела в угол, со звоном там разбившись. Но маг как вспыхнул, так и почти мгновенно потух опускаясь вновь в богато украшенное резное кресло, буркнул:

— Ладно, винить в произошедшем кого-то кроме самого себя бессмысленно. Я должен был догадаться, что что-то пойдёт не так, как только тебя позвал. Самонадеянный дурак. Думал, ну что может случиться? Я же всё предусмотрел. Моё присутствие должно было нивелировать любой вред. А что в итоге?

Иквус продолжал бурчать, кляня себя начём свет стоит, так, что даже мне стало стыдно. И я, машинально принявшись грызть палку сырокопчёной колбасы, стал усиленно думать, как товарищу помочь.

Знания древней империи, это, я так понимаю, те фолианты на полках в кабинете верховного чародея, было не вернуть, тут хоть что ты придумай, их уничтожило в ноль, даже пыли не осталось. А вот с аппаратом был другой разговор. Потому что помимо магии отследить что-то в космосе можно было и техническими, либо маготехническими средствами, по опыту моей родной планеты. А самым большим экспертом в этом был наш общий товарищ начальник кафедры инженерной магии Глушаков.

— Точно! — воскликнул я, посмотрел на поднявшего на меня взгляд Иквуса и уверенно заявил:

— Я знаю, кто нам может помочь! Едем к Сергею!

* * *

Глушакова мы нашли не сразу. Его кафедра разрослась настолько, что давно по численности студентов переплюнула как факультет чёрной магии, что было естественно, ведь три из четырех специальностей приказали долго жить, так и белый факультет. Только стихийный ещё сохранял общее первенство, но, как мне временами казалось, ненадолго. Больно явная прослеживалась тенденция роста числа будущих инженеров.