Избраное

 — Помогите! Его светлость граф Оберзее сошел с ума и изволит поедать сам себя. Он начал с пяток и теперь дошел до печени!

Не успел Игнат толком расспросить, как это случилось, как из дворца выбежали секретари, крича:

 — Вот новый наместник! Пожалуйте сюда, граф Игнат!

И, схватив за руки, потащили его в зал заседаний.

Игнат нимало не удивился тому, сколько непонятных вещей совершается в один день и подумал: «Ну что ж, если судьба сделала меня графом и наместником, то буду таким наместником, какого еще свет не видал!»

Он много слышал про меттерниховскую полицию. Поэтому он первым делом велел жандармам привести всех кесарских преступников, заключенных в замке Шпильберг. И он отпустил их всех. Затем он велел акцизным чиновникам снять все пошлины, всем судебным приставам — отменить иски, всем архивариусам — сжечь акты на владение недвижимостью, всем офицерам — распустить солдат по домам, всем таможенникам — вывесить на пограничных столбах надпись: «Добро пожаловать!»

Всех осужденных он приказал освободить, всех ожидающих — принять, перед оскорбленными — извиниться. Вот так наместник!

Он отпустил на свободу даже итальянца Джузеппе, знаменитого вора, который был так ловок, что при помощи двух ножей взбирался на самую высокую стену.

Игнат спросил:

 — Где ты научился этому искусству?

 — В первый раз я применил его, — сказал Джузеппе, — когда пришлось снимать с виселицы моего брата, который был повешен в Медоне за то, что нарисовал карикатуру на Серого Нетопыря. Мой брат был кормильцем семьи, и я часто упражняюсь в своем искусстве, взбираясь на стены дворцов, где живут придворные баре.

Вся Австрия — Верхняя и Нижняя, а также Штирия и Мадьярщина, не говоря уже о Карпатах, — вся Австрия, как есть, волновалась и была встревожена правлением графа Игната.

Однажды после полудня, когда он разбирал дела в главной своей канцелярии, с улицы вбежало несколько крестьян (часовые ведь не стояли теперь у ворот, вход во дворец был свободен).

 — Ваше сиятельство! — кричали они. — Сюда идет Серый Нетопырь. Меттерних послал, свое войско, чтобы наказать тебя за то, что ты изгнал жандармов из Верхней и Нижней Австрии.

 — Вот невидаль! — сказал Игнат. — А мы никаких Нетопырей сюда не пустим. Скорей пожелай, пане брате, чтобы войско было разбито.

Крестьянин, не знавший его тайны, нетерпеливо ответил:

 — Смеешься, ваше сиятельство! Прикажи нам, что делать. От чужих желаний помощи не жди, живи своим разумом.

Игнат пытался остановить неосторожного болтуна, но было поздно: словами «от чужих желаний помощи не жди» крестьянин разрушил чары ворона, и люди вокруг Игната не могли больше совершать чудеса.

Войско Меттерниха подошло ко дворцовым воротам. Игнату пришлось бы плохо, если бы Джузеппе, отпущенный им на свободу, не пробрался с помощью двух ножей в окно большого зала.

Кто смог подняться, может и спуститься. Джузеппе подхватил гуцула на плечи и перенес его на землю, пока жандармы не успели окружить дворец.

Срубил себе Игнат палку, разулся, сапоги перекинул через спину — очень уж хороши были австрийские сапожки, просто жалко топтать! — и зашагал по дороге, громко распевая.

А вот и его песня:

Гуцульская дорога,
Теснины дубняка,
Развейте хоть немного
Заботу казака!

Кругом лежат обрывы —

Костей не соберешь!
Течет внизу бурливый
Красавец Черемош.

Из стран, где все иначе,

Я снова к вам пришел.
Видал края богаче,
Но лучше не нашел!

И дубы и райны,

Подковы синих гор —
Окраин Украины
Лесистый кругозор.

Садочек у порога…

И зори… и семья…
Карпатская дорога —
Ты родина моя!

Через месяц Игнат пришел на границу Восточных Бескид.

Добравшись до озера Шибене, он стал спускаться вдоль реки Черемош, по направлению к своему селу. Дорога ничуть не изменилась: те же лесистые горы вокруг, и узкие каменистые поля, и пастбища, и сеножати. Только сам Игнат изменился, вы бы теперь не узнали его: взгляд у него был такой суровый и непокорный!

Дойдя до первых плетней, Игнат сел на камень и осмотрелся по сторонам. Вот и бузиновый куст, под которым лежал вороненок.

Но птицы уже там не было, и дерева, на котором помещалось воронье гнездо, тоже не было: его срубили и пень выжгли.

А потом Игнат прошел по селу. Видно, много лет прошло с тех пор, как Игнат пропал отсюда. Все соседи Игната перемерли, а в хате его жил другой человек.

1940

Человек из стены

Сентябрьская буря 1939 года застала меня и шофера Полосухина в степи. Это было на пятом году моей службы в министерстве дорог и перевозок Монгольской народной республики. Местность, куда нас занес случай, считается самым непривлекательным участком пустыни Гоби: каменистая, мрачная, поросшая верблюжьей колючкой и лишаем.