Избыток целей

Через день пришедшего в себя Шавликова допрашивал следователь прокуратуры Журавлев. Алферов присутствовал при этом. Оба были удивлены тем, что подозреваемый не сознался в совершенном убийстве в изоляторе УВД, где его допрашивали дознаватели. Ну а сам Шавликов удивлялся всему с первобытным удивлением, как будто попал не в кутузку, а как минимум на инопланетный космический корабль.

– Вы обвиняетесь по статье 105 «Убийство», а множественные побои являются отягчающим обстоятельством, а также то, что убитый является сотрудником правоохранительных органов, – начал Журавлев.

– Это не может считаться за убийство с побоями, – ответил Шавликов. – Я стоял в машине и отдыхал.

Следователь уже был осведомлен о том, что обвиняемый – филолог еще тот. Чего стоят его перлы: «мне в голову больно», «я буду жаловаться, забью на все колокола», «это дело чреватое и со следственными последствиями», и наверное он много чего скажет интересного, над чем можно будет потом посмеяться. Но не сейчас, говоря по серьезному делу, да еще в присутствии близкого друга погибшего.

– Ваши руки заточены лучше чем язык. С какой целью вы «стояли в машине и отдыхали» – что, на месте преступления лучше отдыхается?

– Преступление произошло в виде побоев мирно отдыхающего гражданина – этот человек разбил окно и избил меня на земле, – с этими словами Шавликов указал на Алферова.

Алферов фыркнул, Журавлев продолжил допрос.

– Вооруженное нападение с незарегистрированным пистолетом Макарова на четырех сотрудников милиции, находящихся при исполнении – это мы еще обсудим. Сейчас не об этом. Где вы находились 27 января текущего 2002 года, начиная с девяти вечера, расскажите обо всех перемещениях и действиях.

– Когда это было?

– Это было в январе этого года, 27 числа, вечером, с девяти часов и до упора, – не выдержал Алферов и вполголоса выругался в сторону.

Шавликов наморщил лоб:

– А-а-а… 27-го, после праздника.

– Как посмотреть – кому-то до, кому-то после. Что ты делал в этот день, чем занимался?

– Ну мы это… отдыхали – сначала в «Наследии», потом рядом, в «Трибунал-баре», потом поехали на «Испытатель» в баню. В бане уже стемнело, вечером. Темнеет вообще-то рано около шестнадцати, а в бане было совсем темно. Часов около часу ночи наверное.

Собравшийся записывать показания Журавлев отложил ручку:

– Что за «Наследие» и «Трибунал-бар»? Это где у нас такие?

Алферов пожал плечами:

– У него в башке.

И замахнулся левой рукой:

– Не придуряйся и говори по делу!

Шавликов инстинктивно отдернулся:

– Ну это… в Питере, на Исаакиевской площади.

У милиционеров вытянулись лица:

– Что-о-о?!

– В каком еще Питере?!!

Из дальнейшей беседы выяснилось, что всю вторую половину января Антон Шавликов находился в Санкт-Петербурге, и таким образом, если подтвердится его алиби, ему можно будет предъявить только незаконное хранение оружия и незаконное предпринимательство (закупка и продажа цветных металлов без соответствующей лицензии). Насчет покушения на убийство через три месяца после того, как это убийство состоялось – этот курьез очень сложно доказать в суде. Мало-мальски грамотный адвокат, пусть даже совсем ненамного умнее подзащитного Шавликова, наверняка съязвит: «А что если бы обвиняемый встал напротив Мавзолея, имея при себе пистолет и фотографию Ленина – вы б его тоже повалили на землю и принялись избивать?!»

Шавликова увезли, и Журавлев собрал планерку:

– Знаете что… первое апреля уже прошло, давайте серьезнее относиться к работе. Либо наройте на этого идиота реальный криминал, либо отпустите его на все четыре стороны!

Откликнулся Сташин:

– Дайте его мне – в хозяйстве всё сгодится! Даже такое барахло.

Журавлев почтительно склонил голову – дело, которое вёл Сташин, что-то засбоило, и надо коллеге помочь.

После планерки они остались втроём – Алферов, Журавлев, и Сташин.

Журавлев высказал свои соображения:

– Этот мудила таскает цветнину в Питер и там отправляет по серым схемам за границу через Блайваса. Цыганков работал по контрабанде того и другого – черная икра и цветнина.

Алферов кивнул:

– И я тоже.

– Отлично. Известно, что груз затомаживал один и тот же таможенник, и только последняя фура с икрой затомаживалась в Питере. Давайте отработаем всех участников схемы, и узнаем, кому мог помешать Цыганков. У него перерыли весь дом – наверняка искали документы, которые, по мнению преступников, милиционер хранил дома.

– Мы не сидим на месте, именно этим занимаемся два месяца, – начал Алферов, но Сташин его прервал:

– Это был тот же самый, кто убил Дениса Еремеева – совпадают отпечатки пальцев на крыше БМВ и обнаруженные на квартире Цыганкова.

Тишину, образовавшуюся после этих слов, разрезал голос Журавлева:

– Прекрасно! Почему я это узнаю последним?

Сташин объяснил, что данные получены полчаса назад. В доме потерпевшего полная разруха, сломано всё, что только можно сломать, мебель фрагментирована, и указанные отпечатки найдены на внутренней поверхности крышки платяного шкафа. Учитывая данную находку, необходимо еще раз проверить квартиру на предмет неисследованных поверхностей – возможно, что-то еще проглядели.