Избыток целей

Его времяпровождение было неотделимо от компании, и друзья так хорошо приняли Таню, что ей позволили появляться на заводе. (дома в четырех стенах находиться скучно, поэтому она приезжала на Электро-Балт в районе обеда, а уезжали с работы вместе). Нельзя сказать, что речь компаньонов отличалась такой утонченностью, что кажется: облака расступаются, и сверху сыплются перья. Нет, обычно преобладали мотивы другого порядка. И дипломатией особо не пахло. Когда на языке вертится соленая шутка, это как газы выпустить: лучше разок облегчиться и не рефлексировать. Но при Тане все старались сдерживаться. Для такого закрытого коллектива, как Экссон, данный факт явился настоящим чудом – компаньоны называли жен «глав-бабами» и говорили о них как об инопланетных жителях, существующих где-то там за горизонтом; а транзитных пассажирок делили на «блядей» и «просто ебанутых» – то есть всяко недостойных равноправного общения.

Единственный, кто поддерживал более менее длительные отношения, был Артур. Но и он, если вдруг вывозил очередную забаву на море, то виновато оправдывался тем, что хоть у неё пиздец какие тараканы (= красивая и умная), но «не мог отказать – у неё такая киска-брызгалка, от одного прикосновения её джинсы намокают от колена до колена». И если становилось известно, что он встречается с девушкой больше двух дней и тратит на неё за вечер более $30, то Владимир, опережая события, саркастически вздыхал:

– Да-а-а… сейчас Ансимов расскажет, что взял телку за руку, и ее брюки намокли от колена до колена.

Быстровы же соревновались у кого ниже коэффициент «рубль к палке», то есть кто меньше потратится на соблазнение. В один день Владимир приходил на работу и докладывал, что накануне угостил девушку пивом и чпокнул на дневном сеансе в кинотеатре «Ленинград» в Таврическом саду; в другой день Игорь отчитывался, что потратился на более дорогой напиток – забойный водочный коктейль «Вертолет» за сорок рублей, зато трахнул чиксу бесплатно в машине.

И если насчет Марины Андрею пришлось отбиваться от яростных нападок и оправдываться по поводу того, платил ли он за неё в Марокко (никто не поверил, что она ездила за свой счет), то по поводу Тани никто ни слова не сказал.

Воздав хвалу её красоте, Артур заявил, что никогда бы не женился на девушке с таким громовым голосом. (у неё был низкий грубоватый, будто прокуренный или севший от простуды голос, не вязавшийся с её миловидной внешностью).

– Я уже боялся, АндрейСаныч, за наше аварийное здание – когда твоя Танюха смеялась. Дрожали стены, звенели стекла. А я люблю девушек с птичьим голоском. И чтобы тенью скользили, нехорошо, когда женщина крепко ногу ставит. Нехорошо.

Однако, немного погодя, оговорился, сказав, что если бы встретил такую – молодую, гибкую, стройную, к тому же «на четких понятиях», то не раздумывая бы женился на ней, бросив старую жену. И это несмотря на твердый голос.

Артуру было 36, что на шесть лет старше Андрея, жена Ансимова-старшего – ровесница мужу, и его поддержал Игорь Быстров, которому в этом году исполнялось 42, а жена на два года старше него. Владимир, женатый на девушке моложе себя на 13 лет, воздержался от комментариев. Как и Алексей, собиравшийся жениться на девушке моложе него на 10 лет.

Этим летом был такой период, когда Андрей чувствовал себя счастливым, что называется на 1000 % – рядом с ним находилась девушка, по всем статьям устраивающая его (все кто попадались до этого, если и были сексуально привлекательными, то обязательно вымораживали откровенной своей тупостью, капризами, и непонятно откуда взявшимися великосветскими манерами – хотя пьедестал для них никто не воздвигал, видимо они влачили такое жалкое существование, что элементарных знаков внимания оказывалось достаточно чтобы они, будучи лохушками с района, почувствовали себя королевами; а в головах красивых и умных водились супер-умные тараканы, и поведение таких девушек было до невозможности странным; вобщем это были призраки, стоящие у дороги и приманивающие путника, чтобы утопить его в своем дерьме); а кроме женской составляющей счастья – Андрея отпустили его обычные проблемы, связанные с финансовыми неурядицами на фирме, к постоянному гнету которых он настолько привык, что даже небольшое послабление давало колоссальный эффект, иллюзию волшебного полета. Если и возникали мысли о жизненных сложностях, то они моментально забивались другими – светлыми мечтами о том, что наступит некое событие, которое моментально восстановит перманентно шатающийся бюджет.

Страсть охватила его глубоко и безвозвратно… но он уже много чего переживал глубоко и безвозвратно, поэтому, в те редкие минуты осмысления происходящего думал со светлой грустью, что блаженство его преходяще, и сравнивал себя с арестантом, временно выпущенным на волю.