Избыток целей

Да, он типичный кризисный менеджер. Его мозг включается только когда аврал, где-то что-то горит, и нужно разруливать острые ситуации. В спокойной обстановке он чувствует себя неуютно. Возможно, в этом дело – он подсознательно ищет трудности. Но в редкие минуты просветления приходит осознание, что когда-нибудь удача отвернется, кредит авансов будет исчерпан. А задела никакого не останется. И в минуты осознания опасности вместо зрелых мыслей почему-то приходит отчаяние, неспособность трезво рассуждать.

Все говорят, что нужно бросить Совинком, оставить всё как есть, похоронить, обанкротить, и уехать в Питер навсегда. Андрей и сам понимает – на Экссоне совсем другой лавандос, около десяти тысяч долларов в месяц чистыми. А на Совинкоме чистых нет и никогда не было – при многомиллионном обороте шайтан его знает, что там обстоит с рентабельностью, получается какой-то воздушный прогон.

Хотя где-то в душе Андрей надеется, что создаст национальную компанию с филиалами в каждом городе. От этого никакого резонанса в ноосфере не случится – многие так делают. Но советчики не знают истинного положения дел. Он не может бросить волгоградский бизнес, так как при сомнительной рентабельности его клиенты обеспечивают ежемесячный оборот в несколько миллионов рублей. Это дает возможность перехватываться деньгами и обслуживать кредиты. Возможно, на каком-то участке этой гонки удастся удачно соскочить. Как в фильме «Пираты Карибского моря» – полузатопленная яхта подплывает к пристани, и в момент, когда она уже погружается полностью под воду, Джек Воробей спокойно сходит на твердый берег; а то место, где он только что стоял, скрывается под водой.

Но так бывает только в кино.

Дебиторская задолженность Совинкома составила 30 % оборота. Допустим, Волгопромбанк можно швырнуть. Но другие кредиторы – Второв и Быстровы – узнав о закрытии Совинкома, потребуют немедленно погасить задолженность. И если с первым можно как-то договориться о рассрочке, то Владимир Быстров потребует немедленного возврата своих денег. Не приходится сомневаться, что сценарий будет такой: убедившись в несостоятельности Андрея, ему перекроют кислород, отстранят от дел до тех пор, пока средства не будут возвращены. Удастся ли после такого разбирательства вернуться в компанию – вопрос еще тот.

Обстановка на Экссоне сейчас гораздо лучше, чем была в начале, когда только обосновались на аккумуляторном заводе. Компаньоны сработались, стали одной семьёй. Но объективно Андрей им уже не нужен. И хотя Владимир давно не произносит свою любимую угрозу: «Отправим тебя обратно в Волгоград, а на твоё место возьмем штатного бухгалтера за $1000!», именно сейчас такая перспектива реальна как никогда. Правило примитивной психологии – человек громко заявляет лишь о возможных намерениях, о том, чего нет на самом деле. И упорно молчит о реальном положении дел.

И если сейчас, убаюканный добрым, почти братским отношением Ансимовых-Быстровых, Андрей свернет волгоградский бизнес (и соотвественно перестанет выплачивать Быстровым дивиденды), то этим ускорит свой выход из Экссона (то есть потеряет вообще всё, останется ни с чем). В прошлом году компаньоны считали, что он справедливо получал равную с ними долю прибыли (условно равную – Артур с Владимиром оставили лазейку для получения сверхприбыли; но не суть), так как выполнял функцию нескольких отделов – бухгалтерия, секретариат, менеджер по поручениям, АХЧ, обналичивание, и многое другое, включая то, что являлся ширмой, пробным шаром, им прикрывались от Фарида, пока окончательно не разорвали с ним отношения и не увели у него аккумуляторный бизнес. Это в прошлом. Сейчас, в конце 2002 года, ситуация кардинально изменилась, и Владимир считает (конечно об этом не говорится вслух), что Андрей несправедливо получает 20 % прибыли. Владимир чувствует себя ущемленным и компенсирует упущенную выгоду, навязывая деньги на медицинский бизнес (Совинком) под неоправданно высокий процент. Пока он получает эти деньги, свою долю с медицинского бизнеса, Андрей может быть спокойным за участие в аккумуляторном деле. Как только Владимир лишится этого источника доходов, то сразу найдет повод избавиться от Андрея. Просто такая программа заложена – уменьшение издержек, максимизация прибыли. Всё получится естественно, как само собой разумеющееся.

Поэтому рекомендация «бросить Совинком и уехать в Питер» – это однобокий взгляд на ситуацию, не учитывающий всех аспектов.

Все эти мысли Андрей высказал Тане в максимально доступном изложении, сказав, что не имеет четкой программы и действует по обстановке, полагаясь на интуицию. Главное – сохранить надежный тыл (собственный бизнес – Совинком), и заработать достаточно денег на черный день.