Издержки профессии, или Перемена участи

...

Небывалый аттракцион!

Впервые в Лондоне!

Жители Парижа уже покорены!

Испытайте незабываемые ощущения

с парашютом профессора Лебрена!

А вскоре на пороге мастерской мистера Дунса объявился и сам профессор Лебрен. Для запуска аттракциона ему было необходимо пять парашютов, и сшить их он предложил Грегори Дунсу! Последний робко признался, что он был бы рад услужить, но никогда ранее не шил ничего подобного. Однако профессор заверил, что снабдит портного точнейшими инструкциями, и вскоре работа закипела.

Спустя три дня парашюты были сшиты и проверены самим профессором, а Грегори Дунс получил пять гиней, раздал долги, сшил себе новый сюртук и купил новый манекен.

Спустя три недели аттракцион профессора Лебрена стал так популярен, что мистеру Дунсу пришлось спешно (за срочность – отдельная плата!) сшить еще пять парашютов. А через три месяца профессор построил еще пять вышек в разных концах города, и Грегори Дунс сменил вывеску. Теперь на новенькой, лаково блестящей доске на голубом фоне был нарисован полосатый бело-красный парашют, а вокруг него значилось: «Грегори Дунс. Пошив парашютов».

Дела профессора Лебрена быстро шли в гору, а вместе с ними шли в гору и дела мистера Дунса. Свой неожиданный успех Грегори Дунс связывал исключительно с проглоченной пуговицей, о чем и поведал как-то знакомому в пабе «Корона и перья». После этого по Лондону прокатилась волна пуговичных глотаний; особенно усердствовали портные – один проглотил целую горсть пуговиц зараз и трое суток держал оборону, отгоняя от себя родственников и доктора, порывавшихся поставить глотателю клизму.

Однако никому так и не удалось повторить успех мистера Грегори Дунса.

Сапожная мастерская леди Кроули

Леди Кроули отродясь не работала.

«Ну, натурально! – скажете вы. – На то она и леди!» И будете, конечно, правы.

Однако с третьего февраля тысяча восемьсот девяносто третьего года по пятнадцатое апреля того же года леди Кроули каждую ночь стала видеть один и тот же сон. Будто бы в загородное имение «Форест Грин», доставшееся ей от покойного мужа – лорда Кроули, нагрянули судебные приставы.

– Леди Кроули? – сурово вопрошали приставы.

– Да, я леди Кроули, вдова его милости лорда Кроули! – отвечала хозяйка «Форест Грина».

– Ха-ха-ха! – зловеще хохотали приставы, доставали из портфелей какие-то бумаги и принимались потрясать ими перед лицом леди Кроули. – А вот никакая вы не леди!

– Как так – не леди? – восклицала леди Кроули. – И не машите у меня перед носом своими бумажками, не то я позову дворецкого, и он вмиг вышвырнет вас вон!

– Ха-ха-ха! – снова хохотали приставы. – Да ваш дворецкий уже давно в Шропшире! Нет у вас больше дворецкого! Да и дом этот вы захватили незаконно!

– Что вы такое несете! – срывалась на визг леди Кроули. – Подите все прочь!

Но приставы и не собирались уходить. Вместо этого они нестройным хором зачитывали из принесенных документов:

– Леди Кроули, вы обвиняетесь в незаконном присвоении титула и имущества, а также в пособничестве и укрывательстве!

– Ко… кого же я укрыла? – еле ворочая языком от потрясения, интересовалась леди Кроули.

– Вашего мужа, преступно завладевшего титулом лорда в обмен на три бочки соленой скумбрии и двести стоунов пеньки!

– Какой еще пеньки?! Не видела я никакой пеньки! – билась в истерике леди Кроули.

– Не видели? А это что такое? – говорили приставы и, открыв крышку рояля, вынимали оттуда здоровенный пук пеньки. В это же время дверь, ведущая в библиотеку, открывалась сама собой, и оттуда выкатывалась бочка с нарисованной на боку рыбой, предположительно – скумбрией.

Леди Кроули хотела кричать, но из раскрытого рта не доносилось ни звука; она пыталась бежать, но ноги словно бы наливались чугуном, и не было никакой возможности сдвинуть их с места хотя бы на дюйм. Тем временем приставы снимали со стен картины и собирали в мешок безделушки с каминной полки.

– Что же мне теперь делать? – вновь обретая голос, спрашивала леди Кроули.

– Работать! – дружно отвечали ей приставы, и в этом месте леди Кроули просыпалась.

Сон этот совершенно лишил покоя хозяйку «Форест Грина». Что она только ни делала, какие меры ни принимала, но ни патентованные пилюли «Безмятежный сон» от доктора Форда, ни настой трав, собранных в полнолуние на южном берегу Темзы, ни спиритический сеанс связи с покойным лордом Кроули (который напрочь отрицал факт покупки титула) желанного избавления от дурного сна не принесли. Леди Кроули, наконец, переехала из «Форест Грина» в городскую резиденцию на Сент-Джеймс-стрит, но и это не помогло.

Пятнадцатого апреля леди Кроули решила, что с нее хватит. «Надо найти работу, и сон оставит меня в покое!» – рассудила она, и стала думать, чем бы заняться.