Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать

— Дайте мне его, падлу! — завопил молодой голос пограничника, сохранившего еще силу. Да и в других силы не иссякли.

И быть бы Емельянову биту, а то и покалечену, если б не милиция. Она набросилась с целью пресечь побоище и, как это часто бывает, побоище именно поэтому и состоялось — масштабное, лихое. Один перелом, четыре вывиха, мелкие повреждения и одна черепно-мозговая травма, таков был итог. Но все остались живы.

А Емельянова под шумок увела Вика, вырвав из его руки фуражку, которую он судорожно сжимал в руке, горестно глядя на происходящее.

Вот и вся история.

Мораль.

Она, возможно, не та, какую вы ожидаете, господа патриоты и генералы.

Мораль: когда гуляете по Арбату, где во множестве продаются нашивки, фуражки, лычки и полностью обмундирование всех родов войск, ничего не покупайте. Не покупайте также значков, орденов, медалей, вымпелов и флажков советского времени. Могут принять за своего. Сначала, конечно, вам будет очень приятно. Но можете увлечься. Посчитать себя действительно своим. И вам же в результате будет плохо. Гарантирую.

Как Емельянов женщину, которая его любила, не любил, а женщину, которая его не любила, полюбил

Емельянова в жизни тоже любили женщины, несмотря на его потомственную интеллигентность, которая в наши времена скорее отвращает — хлопот с ней много. Вы сами знаете, господа артисты и меломаны: женщина предпочитает обращение хоть и деликатное, но прямое и точное. Для нее все просто: если мужчина говорит «раз», то обязан сказать и «два». Ну, то есть, если не имеешь намерения жениться, то не зови, гад, вечером кофе попить. И напротив — когда прощаешься, то уходи, не тяни душу. Нормальный мужчина так и поступает. «Иди ты к черту!» — говорит. И исчезает. Без объяснений. Оно, конечно, обидно, зато все ясно. А как поступает интеллигент? Он поступает глупо, безвольно и, если вдуматься, подло. Часто, позвав выпить кофе, он только кофе и имеет в виду. А когда собирается уйти после многих совместных счастливых лет, начинает жевать: «Не кажется ли тебе, что в последнее время что-то у нас иногда местами как-то немного не так? Скорее всего, это я во всем виноват, но, полагаю, прояснилось несовпадение каких-то наших психофизических параметров, и я начинаю задумываться, не пора ли нам направить наши отношения в другое русло с перспективой их вовсе прекратить?»

— Сиди уж, лопай! — отвечает женщина. — Задумывается он! Параметры его не устраивают!

Возможно, она говорит не так. Возможно, тоже интеллигентка, она выражается следующим образом: «Видишь ли, я согласна, что у нас где-то что-то местами немного не так, а иногда даже весьма не так, но прежде, чем принимать какие-либо решения, надо всесторонне обсудить проблему и, возможно, в итоге мы увидим, что ее нет вообще!»

И т. д., и т. п.

Морока.

— Мужчина — воин на коне, — задумчиво сказал однажды Лагарпов, родственник Емельянова, — а женщина цепляется за стремя, когда он стремится в битву. И тут так — либо ударить плеткой по рукам, чтобы отцепилась, либо, жалея, волочить ее за собой и в результате покалечить.

— А может, сойти, обнять и успокоить? — спросил Емельянов.

— Ну, сойди. А биться за тебя другие будут?

Слишком долгое вступление грозит вылиться в мораль, а мораль у нас будет, как обычно, в конце.

После многих мытарств Емельянов вернулся в свое родное учреждение.

И пришла туда на работу довольно милая женщина Ольга Чибирева. Местные женщины вскоре узнали: разведена, дочь десяти лет, снимает квартиру, поскольку сама из Астрахани, где не нашлось работы по ее специальности и интересам.

Как-то Емельянов неосторожно поднял папку, которую она уронила. Ольга поблагодарила лучистой улыбкой и пошла на свое место.

И стала с этого момента посматривать на Емельянова как-то выжидательно. Дескать, что же ты? Папку поднял, как джентльмен, а дальше? Неужели на этом все твое джентльменство кончилось?

Однажды они одновременно вышли с работы. Холодная весна, дождь моросит. А рядом кафе. Не зайти ли? — предложил Емельянов. Ольга с улыбкой согласилась.

Ну, посидели в кафе, поговорили о том, о сем, оказалось много общих тем. Женщина отогрелась, похорошела, рассказала о своем детстве и прочла стихотворение Марины Цветаевой.

После этого они дружелюбно расстались.

А Емельянова начало что-то грызть.

Сидит и чувствует, как в затылок ему впивается взгляд Ольги. И даже грезится ее мысленный шепот: «Ну, что ж ты? Папку поднял, в кафе пригласил — и все?»

Емельянов отгонял эти видения, крепился.

Через месяц, в субботний день, Ольга, зная телефон Емельянова, позвонила ему и сказала, что находится неподалеку от его дома: приехала в большой магазин электротоваров за чайником.

— А откуда вы знаете, где я живу? — спросил Емельянов.

— Так вы сами говорили! — засмеялась Ольга.

Что ж, он позвал ее выпить чаю.

Попили чаю, поговорили, она читала стихи Марины Цветаевой. Глядь — ночь на дворе.

— Давайте я вам такси вызову? — предложил Емельянов, внутренне коробясь от бестактности предложения.