Изгиб грани

Окутанный ласковым коконом эмпатии и завораживающим голосом, который убаюкивал и манил одновременно, и я мысленно повторял за ним: «покой… блаженство…». Моя душа начала плавиться и растворяться в этом мире доброго света, но на краю сознания тревожным пульсом застучали иные мысли: «В моём мире и вправду всё пропитано болью, несправедливостью и страданиями… Но на Земле остались дядька Николай, деды Пахом и Семён, Елена… А ещё Лихур, Акти, Рахур, Сагни, погибшие Гирсу, Нигир, Син… Родина, память… Мои не рождённые дети… Борьба за будущее только началась, и моё место там… Любовь – это не наслаждение и покой, а восторг самопожертвования во имя того, что истинно дорого… Счастье – это не удовольствие, а осознание благополучия твоего мира, неизменности идеалов и стремление к созданию красоты… Я неотъемлемая часть моего мира, а он – часть меня… Там остались дорогие сердцу люди, которых я могу уберечь от опасностей и бед. А раз могу, значит, должен… Моё место там, на пылинке по имени Земля. Там мой дом, за который я отвечаю и готов отдать за него жизнь».

В гулкой белой пустоте раздался тягучий удар гонга, и среди этого затухающего звука глубокий низкий голос потряс всю мою сущность:

– Достоен… Чиста и свободна эта душа… Между белым и чёрным лежит её путь… между светом и тьмой… До встречи, Избранный…

Свет начал отдаляться, и я снова увидел ослепительное многоцветье галактического ядра, которое быстро уносилось вдаль, пока не превратилось в звезду, растворившуюся в мерцающей россыпи Млечного пути, перечеркнувшего наискось чёрный бархат ночного неба…

Я лежал лицом вверх на чём-то твёрдом. Тело жутко застыло и затекло. Затылок, лопатки и пятки отчаянно болели, но голова, как ни странно, была светлой и ясной, хотя в ней ещё звучали отголоски видений. Меня окружала теплая южная ночь, полная звуков и запахов тропического леса, и чего-то ещё тревожного и непонятного. Через пару минут я сообразил, что изменились мои чувства. Вроде бы, всё, как всегда, но появилось новое небывалое ощущение глубины восприятия, раскрасившего мир цветными всполохами. Кроме этого все органы чувств расширили спектр и как будто бы зазвучали на октаву выше. Сначала я даже слегка струхнул, увидев внутренним взором цветные энергетические каналы, протянувшиеся между существами и объектами. Потом до меня дошло, что так выглядят эмоции, причинно-следственные связи и намерения.

Потратив некоторое время на освоение изменённого восприятия, я снова взглянул в звёздное небо и прислушался к миру, но вместо музыки сфер услышал негромкий разговор двух собеседников:

– Слышь, Акти, мне сегодня привиделось, что Антон жив. К чему бы это?

– Может к непогоде или новостям.

– Как ты думаешь, он может ожить?

– Кто знает этих посланников неба. Я сам всё время прислушиваюсь, может, дышит. Вечно ты лезешь со своими вопросами. Отстань, и так тошно.

– Вот ты, Акти, вроде и не старый, а ворчишь и ворчишь. А здесь толком и поговорить то не с кем. От Рахура слова не добьёшься, замкнулся, а этот леопард Лихур из джунглей не вылезает. Заскочит на миг. Как дела? Как Антон? И снова в лес. Совсем одичал.