Изгнание из Эдема. Книга 2

Роберт задумался.

— Знаете, доктор, там ничего интересного нет. Честно говоря, вещи, которые там лежат, принадлежат не нам, и мы только должны передать их на берег.

Их там очень ждут…

— Какие-то семейные реликвии?

— Можно сказать и так. Семейные реликвии.

— А знаете, какая семейная реликвия у нашего старшего механика?

— Я не знаю вашего старшего механика.

— Он возит с собой вот уже двадцать лет тяжелую бронзовую дверную ручку. Помните, раньше такие были? В виде львиной головы.

— Дверную ручку?

— Ну да. Обыкновенная дверная ручка.

— И что же, она ему помогает?

— Не знаю, просто он к ней привык. Он даже прячет ее под подушку. Вся команда смеется… Однажды кто-то решил пошутить и стащил у старшего механика его реликвию, его талисман…

— Вы не можете представить себе, что было у нас на корабле!

— И что же?

— Началось такое! Старший механик потерял сознание, когда понял, что у него украли его талисман… Ручку, конечно, сразу отдали.

И теперь он хранит ее не под подушкой, а в своем шкафу, а ключ носит на шелковом шнурке на шее.

— А чем эта реликвия ему помогает, доктор? Как вы можете это объяснить?

— Не знаю. Это привычка и, немного, внушение. А человек ведь может внушить себе все, что угодно. Вот он внушил себе, что, пока эта дверная ручка с ним, пока он может за нее держаться, в его жизни все будет хорошо. Все будет нормально. И он всегда сможет вернуться домой…

— Да, всякое бывает на свете… — задумчиво проговорил Роберт.

Старый врач вновь посмотрел на свои наручные часы и положил пальцы на запястье Денниса.

— Вот видите, я же говорил, что крепкий сон и укол помогут ему. Пульс нормальный… И я могу идти.

— Спасибо вам, доктор. Спасибо, что поговорили и немного развлекли.

— Ну что вы! А как вас зовут? — спросил врач.

— Меня зовут Роберт Халинген.

— Роберт Халинген… Я служил с одним Халингеном на военном корабле. Это был не ваш родственник?

— Знаете, доктор, по-моему никто из моих родственников не служил в армии. И они все боятся воды…

— Возможно, это однофамилец. Но тот Халинген был прелюбопытный тип… Может быть я зайду к вам завтра и расскажу кое-что.

— Конечно, доктор, заходите! А я запасусь виски, и мы сможем с вами хорошо побеседовать… Спокойной ночи!

Доктор тяжело поднялся, сложил свой чемодан и неторопливо и важно удалился. Роберт слышал, как поскрипывали ступеньки под грузными шагами доктора.

Потом он посмотрел на Денниса. Тот спал с выражением безмятежного спокойствия на лице. На лбу вздрагивала тонкая жилка…

— Скоро мы будем в Сиднее, — проговорил Роберт Халинген. — Начнется новая жизнь. Какой она будет без Сильвии…

Он сел на свою кровать и обхватил голову руками.

— Сильвии нет и никогда уже не будет в моей жизни… Ее не будет в жизни Денниса… Но в нашей-то памяти она останется навсегда! Как самое светлое и самое лучшее… Как самое чистое… Как то, о чем никогда невозможно забыть…

Он вспомнил слова Сильвии, которые она прошептала ему холодеющими губами, и слезы, которые никто сейчас не мог видеть, потекли из его глаз…

Деннис Харпер сидел в шезлонге на балконе отеля, откуда открывался великолепный вид на Сидней.

В голубой дымке на самом горизонте тонули белые силуэты домов.

За узкой зеленой полосой парка расстилался безбрежный океан.

Деннис курил сигарету и без внимания просматривал последние газеты.

Наконец, это бесцельное занятие ему наскучило окончательно. Он скомкал газету и отбросил ее в сторону.

Он решительно не знал, чем себя занять.

Роберт еще с утра уехал на автомобильную свалку. Он предлагал и Деннису поехать вместе с ним, но тот наотрез отказался.

И теперь Деннис не знал, жалеть ли ему об этом или нет.

С одной стороны, ему очень хотелось вернуться в прошлое, туда, где он, Роберт и Сильвия были счастливы.

Но, с другой стороны, автомобильная свалка, гараж и контора о многом могли бы ему напомнить…

А вспоминать ему не хотелось. Потому что все воспоминания были для него тягостными и болезненными.

Но деться от них он никуда не мог. Ему казалось, что вся его прежняя жизнь была одной большой ошибкой. Что перед ним открывалось столько разных возможностей, но ни одну из них он не использовал.

Деннис пожалел и о том, что не сумел помириться с матерью, а ведь примирение было очень возможно и близко…

Он стоял с Робертом на пирсе торгового порта. И за толпой людей, за грузовиками, за портовыми кранами он сразу разглядел белый линкольн своей матери. Он сразу узнал и водителя. Ему показалось, что мать из автомобиля смотрит прямо на него, хотя видеть он этого практически не мог из-за тонированных стекол машины…

И вместо того, чтобы броситься к белому линкольну, он побежал в конец пирса, где стояло такси. Побежал так быстро, что Роберт даже не успел его задержать. Сев на переднее сиденье, он бросил:

— Поехали!

И даже не назвал адреса.

С чего-то нужно было начинать новую жизнь. А с чего, Деннис никак не мог понять.

Он боялся вновь совершить ошибку, которая заведет его в тупик.

Теперь у него были деньги, свободное время, но у него не было цели. А те пять миллионов долларов, которые лежали у него в банке, утратили свою ценность.