Изгнание. Книга 1

   Муна, или Луна, как ее прежде называли, по-прежнему манит чудаков и романтиков; а для бедняков там всегда найдется тяжелая работа на заводах по производству гелия-3. Слышала, что условия труда и отдыха на Муне далеко оставляют желать лучшего, а социальная инфраструктура вообще в ужасном состоянии. Это тем более странно, что Муна совсем рядом с метрополией, но никому из депутатов до ее проблем дела нет, лишь бы гелий исправно поступал. Почему так? Монополисты стараются даже проверяющие комиссии не допускать в свою вотчину, или просто покупают все выводы и заключения по Муне.

   Если мы так и не повернемся лицом к бедам наших колонистов, то рано или поздно, колонии взбунтуются и откажутся повиноваться, но подобные прогнозы мыслятся депутатами как отдаленные и фантастические.

   Зачем нам, землянам, так и не освоившим 'по-человечески' Солнечную систему, отправлять колонистов еще и в дальний космос? Странно все это.

   Однако, я рада, что смогла выпутаться из кабального договора с помощью взятки милейшему директору компании по переселению. Вначале он и принимать меня не хотел, но, стоило намекнуть, что речь идет о чем-то очень важном и ценном для него, - и ведь принял же! Услышав имя своего капитана, перестал сомневаться в моей платежеспособности. Лиэз, как ни странно, помогла мне, по-детски объяснив сребролюбцу, что у нас больна бабушка, и мы должны за нею ухаживать, поэтому я никак не могу улететь. А за уход за нею бабушка будет давать неплохие деньги.

   Мне стоило двадцати тысяч выкупиться из 'колониального рабства', но этих денег не было жаль: все равно, они достались мне из 'воздуха', как иначе можно назвать выигрыш в казино? После того, как контракт был уничтожен на моих глазах директором компании, и я в списке пассажиров уже не оказалось моего имени, вздохнула свободнее.

   Затем, зафрахтовав в аренду на пару дней спидоптер, рванули с Лиэз на заброшенный островок, кажущийся из космоса пустым и безжизненным: несколько пальм, небольшой ласковый кусочек пляжа, заброшенная хижина, заросшая, как замок Спящей Красавицы, а все остальное - отвесные скалы. Правда, приличная площадка для посадки спидоптера имелась.

   Лиэз все время полета высовывалась в иллюминатор и распевала во все горло так громко, что мне хотелось на нее прикрикнуть. Вот что значит иметь мозги восьмилетнего ребенка на плечах взрослой женщины! Иногда я завидовала ее легкомыслию: прожить такую трудную жизнь, и остаться ребенком... мне кажется, я была беззаботной только лет до пяти.

   С некоторой опаской преодолев прибрежную лесополосу, мы вышли к хижине. На самом деле, эта хижина была обманом зрения, отличной голографией для случайных туристов, которые не были здесь нужны. Мы прошли внутрь бревенчатого строения с покосившейся скрипучей дверью, растворившейся предо мной после прикосновения пальца левой руки к щели в замке: дверь была настроена на меня и маму. Хостис даже не знал об этом убежище среди островерхих скал, полагая, что у нас на островах лишь один, всем известный дворец в староиспанском стиле.

   Внутри все было просто и необыкновенно: эту сказку мама подарила мне в детстве, назвав 'пещерой Али-Бабы', - в хижине повсюду звенели странные арабские украшения, словно обдуваемые ветром; со стен глаз радовали орнаментальные ковры, такие же, как во времена Сасанидов; чарующие запахи, окружившие нас, сошли со страниц 'Тысячи и одной ночи', но это была настоящая, не суррогатная амбра, не то, что в современных духах. Волшебное место! Но главным его достоинством были не верхние помещения: из хижины вниз вел маленький люк, через который мы спустились в нижний этаж.

   Там все было строго и официально, как в музее науки: странные аппараты и библиотека, личный архив матери, спрятанный в стене сейф, а в нем - кэрты на предъявителя и дневники, ученые записки мамы. Разумеется, никакого секретного оружия: боюсь, его и в природе не было; только Хостис как-то раз обмолвился в разговоре с мамой, что он отчаянно желает узнать секрет оружия и 'кода'. Какого кода?

  Извлекши все из сейфа, мы выбрались наружу, наскоро перекусили снедью, привезенной с собой, заев бутерброды местным ананасом, и отправились купаться. Весь день бегали по пляжу, как два ребенка, загорали нагишом, и ночевать остались в хижине, не пошли в удобную каюту спидоптера.

   На другой день я читала на пляже материнские дневники: в них многое шло отрывочно, намеками, но кое-что заинтересовало. Вновь встретила на страницах дневника упоминание об инопланетной миссии в старину, но не это - главное! Оказывается, в настоящее время мы вновь вступили в контакт, правда, отсроченный, с помощью особых сигналов, с 'чужими'. Судя по сигналам, это была та самая цивилизация, но мама писала, что наши наставники изменились в худшую сторону. Как это понимать? Здесь же был код к расшифровке сигналов, который я постаралась запомнить.