Изгнание торжествующего зверя

Саулин. Стало быть, есть опасение, как бы не явился какой-нибудь более осторожный Уран, который по примеру попа Ивана [15] , чтоб предупредить возможные в будущем неудобства, прогонит своих сыновей в ущелья горы Амарат и, кроме того, из опасения, чтоб какой-нибудь Сатурн не оскопил его, всегда станет носить железные штаны и ни за что не будет ложиться спать без алмазных. А тогда уже, раз не будет иметь места предшествующее действие, закроется дверь и всем прочим последующим; и напрасно станут ждать дня рождения Кипрской богини, свержения хромого Сатурна, возвышения Юпитера, размножения сынов и сынов сынов, внуков и внуков внуков вплоть до того счетом поколения, какое живет в наше время и будет еще жить после нас до предреченного предела.

«И снова к троянским стенам великий Ахилл не прибудет». [16]

София. В таком-то положении вещей, постоянно заглядывая в назойливый мемориал слабеющей силы и уходящей доблести и предчувствуя смерть, Юпитер ежедневно шлет пламенные обеты и изливается в страстных мольбах судьбе, дабы в наступающих веках события были направлены в его пользу.

Саулин. Ты, София, говоришь мне диковинные вещи. Неужели, по-вашему. Юпитер не знает, что такое судьба, которую называют почти все очень правдивым прозвищем – неумолимой. Ведь наверняка случалось же ему во время своих вакаций (опять-таки с разрешения судьбы) читать кого-либо из поэтов, а тогда, легко статься, ему попался под руку трагик Сенека, у которого он мог прочесть следующее:

Рок нас ведет, и мы покоряемся року:

Жизненных нитей, судьбой обреченных для пряжи,

Хлопотливая мысль изменить не может.

Все, что ни делаем и как ни живем, —

От высокого и неизменного зависит веления;

И неумолимая сестра

Закрученную нить не раскрутит назад.

Парки блюдут известный порядок,

В то время как каждый из нас

Идет, не зная, навстречу своей судьбе [17] .

София. И еще – судьба обрекла Юпитера неуклонно и всемерно идти навстречу своему предназначению, хотя бы и знал этот самый Юпитер, что все неизменно и не может быть иначе, чем оно есть. Судьба определила мольбы, которые доходят и которые не доходят, а чтоб не огорчать переселяющиеся души, положила на пороге изменений непременно вкушать от Летейских вод с той целью, чтоб каждый благодаря забвению с тем большим чувством и рвением стремился удержаться в своем настоящем положении. Потому-то юноши не требуют назад свое детство, дети не добиваются утробной жизни, и никто в этой жизни – того состояния, в каком он жил прежде, чем очутиться в тех или иных природных условиях. Свинья не хочет умирать, чтобы не стать не свиньею. Лошадь больше всего опасается перестать быть лошадью. Юпитер в настоящее трудное время страшно боится не быть Юпитером. Но благодарение и слава судьбе: не испив вод этой реки, он не переменит своего положения.

Саулин. Значит, София, – неслыханная вещь! – и этому божеству есть куда обращать свои мольбы? И оно трепещет правосудия? Я удивлялся прежде, почему это боги больше всего страшатся нарушить клятву Стиксовым болотом. Теперь понимаю: причина – наказание, которое и они должны понести.

София. Это так. Кузнецу своему Вулкану Юпитер запретил работать по праздникам; Вакху наказал не выпускать своей свиты и не позволять Эвантам [18] гулять, разве что во время карнавала и в главные праздники года, только после ужина, с заходом солнца, да и то не без нарочитого на каждый раз позволения.

Мом, тот самый, что когда-то давным-давно говорил против богов и, как им казалось, слишком строго обличал их грехи, за что был изгнан с собраний и советов и прикреплен к звезде, находящейся в кончике хвоста Каллисто [19] , дабы не мог перейти пределы параллели, под коей стоит гора Кавказ, где бедный бог изнемогал от холода и голода, – вызван теперь обратно, оправдан, восстановлен в своем прежнем достоинстве и назначен ординарным и экстраординарным проповедником с широчайшими полномочиями обличать пороки, невзирая ни на чьи титулы и сан.