Изгнанная армия. Полвека военной эмиграции. 1920—1970 гг.

И всё же Болгария заключила договор с армией в изгнании, вызвавший страшное неудовольствие в Коминтерне и среди членов советского правительства. Договор между сторонами был заключен 25 июня 1921 года и подготовлен с двух сторон российским посланником в Болгарии Петряевым и генералом Вязьмитиновым, а также начальником штаба болгарской армии полковником Топалджиковым и министром финансов Турлаковым. Суть его сводилась к следующему. Часть Русской армии должна была вступить в страну без оружия, но её организационная структура могла оставаться при этом без изменений. Численность принимаемого в Болгарии русского контингента не оговаривалась, и должна была определиться количеством свободных по состоянию на 1 июля 1921 года мест в пустовавших казармах. По некоторым данным их вместимость составляла до 7 тысяч человек. Было условлено, что по мере прибытия эшелонов с военными и размещения их в казармах, при наличии свободных мест первоначальная цифра может быть пересмотрена и незначительно увеличена. Министр финансов Болгарии подчеркнул, что русские военные должны были содержаться исключительно на средства собственного командования, которое обязано было внести аванс в Болгарский национальный банк в размере 13 миллионов левов, или 300 тысяч долларов североамериканских долларов по курсу того времени.

Стороны договорились о взаимном невмешательстве в дела друг друга. При этом все дела уголовного и гражданского характера подлежали болгарскому суду. Договор никогда не публиковался в болгарской печати, а для широких обывательских кругов врангелевцы преподносились местной властью как беженцы, не принявшие новую российскую власть.

Накануне своего отъезда из Болгарии на Балканы Шатилов поручил своему заместителю генерал-лейтенанту Павлу Алексеевичу Кусонскому проработать возможность приема русских воинских контингентов в Греции, Венгрии и Чехословакии на условиях определения прибывших лиц на общественно-полезные работы.

Военный представитель Главнокомандующего в Будапеште, полковник Алексей Александрович фон Лампе так и не смог договориться с венграми о каких-либо приемлемых условиях. Неудачным для Врангеля был и выбор военного агента в Праге, где вопрос размещения русских контингентов не сдвинулся ни на йоту. Генерал-майор Максим Николаевич Леонтьев не проявлял на своей должности особенной активности, и за три года пребывания так и не мог добиться встречи с официальными лицами чехословацкого правительства. Пробыв в чешской столице до 1923 года, он выехал во Францию, где вскоре открыл частный ресторан в Монте-Карло, оставив всякую военно-политическую деятельность, а после того как его частное предприятие разорилось, убыл во французскую тихоокеанскую колонию, на остров Таити, где и окончил свой век в 1948 году. Представителям Русской армии пришлось самим искать выходы на делегацию членов пражской Особой комиссии, приехавших в Константинополь для приглашения нескольких тысяч беженцев на сельскохозяйственные работы в Чехословакию.

Греческая военная миссия, нарушая субординацию, сама обратилась к казачьему генерал-лейтенанту Александру Петровичу Фицхелатурову с просьбой предоставления 3—4 тысяч человек на службу в греческую пограничную стражу ввиду трудностей, образовавшихся после разгрома греческой армии турецкой армией под предводительством Кемаля Агатюрка и последовавшей за тем резней греков на турецких территориях. В Греции к этому времени стараниями королевы эллинов Ольги Константиновны скопилось до 10 тысяч русских беженцев, охрану которых взяли на себя русские военные.

В плавучем штабе Врангеля на яхте «Лукулл» не оставляли мысли и о привлечении казаков—уроженцев Сибири для борьбы с большевиками на Дальнием Востоке. Вопрос доставки добровольцев к месту потенциальных боевых действий стоял очень остро: французы не желали предоставить свободных транспортов, Российское Общество Пароходства и Торговли не могло предоставить помощи, ибо из-за войны и смены власти в России, находилось в состоянии экономического упадка. Несмотря на большой поток желающих биться с большевизмом на Дальнем Востоке, идею пришлось отложить.

Тем временем ход приема Балканскими странами чинов армии набирал обороты. Через сербского дипломатического представителя в Константинополе штаб Врангеля получил подтверждение о разрешении прибыть на работы в Сербию отрядам в 3500 и 1500 человек. Генерал Е.К. Миллер, обосновавшийся в Париже, доносил Врангелю об ассигновании Б.А. Бахметьевым 400 тысяч долларов САСШ[5] на нужды, связанные с переездом армии. За этим последовало сообщение генерала Вязьмитинова из Софии о готовности принять 1000 человек на различные работы в Бургас.