Изгнанник

— Тролль? Из него такой же тролль, как из собачьего хвоста кресло, — едва не плача произнес Моран.

Он поймал пса за хвост и некоторое время пытался разогнуть «баранку». Пес вздыхал, приподнимал верхнюю губу, но терпел. Наконец Моран выпустил животное, которое сразу же обрадованно полезло лизать ему лицо. Моран слабо отталкивал от себя собачью морду.

Анохин развернул к нему компьютер:

— Вам хорошо видно?

— Что именно?

— Вот здесь. Видите?

— Какой-то дом. Что это? Супермаркет? — Страшная догадка проникла в мозг Морана. — Вы — торговый агент? Хотите, чтобы я купил у вас электрического утенка, исполняющего семнадцать мелодий?

— Нет, — стремительно отверг гнусное предположение Анохин, — вовсе нет. Я бы не рискнул, будь я агентом… Сам Джурич Моран!

Моран быстро покосился на Авденаго, но тот терпеливо ожидал окончания эпизода. Ему хотелось поскорее вымыть пол после гостя (тот не соизволил снять уличные ботинки, а Моран написал уже несколько писем в законодательную палату Санкт-Петербурга с предложением ввести смертную казнь для тех, кто не меняет обувь, входя в квартиру). Вымыть пол и пойти наконец спать.

— Вас не может не заинтересовать наш проект, — продолжал Анохин. — Мы купили землю… Это кондоминиум.

— Слушай, ты, — прошипел Моран, — мой раб — несовершеннолетний. Ему в Америке даже пиво не продадут. А ты при нем неприличными словами выражаешься.

— Кондоминиум — абсолютно приличное слово, — возразил Анохин. — Означает здание, которое полностью принадлежит владельцам. И огорожено. Все автономное. Собственный дворик, подземные гаражи. Понимаете?

— Что конкретно я должен понимать? — осведомился Моран.

— Дом, — повторил Анохин.

— Авденаго подай гостю чай и не забудь подсыпать мышьяку, — приказал Моран. — Только свежий возьми, который еще не выдохся.

— Меня предупреждали о вашем специфическом чувстве юмора, — кисло проговорил Анохин.

— Кто предупреждал? — напрягся Моран.

— У нас полное досье на вас, — сказал Анохин. — Не пугайтесь, это было сделано в ваших интересах.

— И грязные следы в моей квартире вы тоже оставили, очевидно, в моих интересах, — процедил Моран сквозь зубы. — Говорите, что хотели, и выметайтесь. Мой раб устал, а ему еще полы драить.

— Вот именно, — вставил Авденаго.

— Мы предлагаем вам купить долю в нашем предприятии, — заявил Анохин. — Это если вкратце.

— Нет, все-таки он бизнесмен! — вскрикнул Моран. — Да ты знаешь, что я делаю с бизнесменами?

— Не имел удовольствия узнать.

— Ну так почитай в моем досье, — прорычал Моран. — Там все должно быть написано.

— К сожалению…

— Ага, значит, не полное у вас досье! Я с удовольствием дам тебе материальчик. Джурич Моран бизнесменов унич-то-жает. Понял?

— Послушайте, вы ведь даже не имеете представления о том, что именно я вам предлагаю…

— На последний чемодан с деньгами замахнулись! — не успокаивался Моран. — Бизнесмены! Конкуренты! Везде, везде их жадные руки!

— Я оставлю вам бумаги, — Анохин полез опять в свой портфельчик и вытащил тощую папочку. — Посмотрите на досуге. Жаль, что вы отказываетесь разговаривать. Но я все же надеюсь, что наше общение не закончено.

— Закончено, закончено, — сказал Моран. — Авденаго, выпроводи урода, а его бумаги снеси в мусорное ведро. Я чертовски занят. Подай мне Достоевского. Что-нибудь ужасное. «Записки из Мертвого дома», это лучше всего.

— Может, лучше «Дневник писателя»? — подсказал Авденаго.

— Сказано — «Из Мертвого дома», значит — «Из Мертвого дома»! — рыкнул Моран. — Нет, вы только поглядите, люди добрые! Теперь у всех есть свое мнение о том, что такое Джурич Моран, куда он должен девать свои чемоданы с деньгами и какие книги ему лучше читать!..

* * *

Вопреки полученному распоряжению, Авденаго не выбросил бумаги. Он отнес их в кухню и спрятал под свой матрас. Затем вымыл во всей квартире полы — с порошком и хлоркой, подал Морану крепкий горячий чай, бублик, толсто намазанный маслом и плавленым сыром, передвинул лампу поближе к господскому дивану, снял с полки два разных издания «Записок из Мертвого дома» (с иллюстрациями и без) и на всякий случай подсунул «Дневник писателя». Наконец Моран объявил, что всем доволен, и позволил Авденаго уйти отдыхать.

Кое-что в поведении Анохина сильно насторожило Авденаго. Во-первых, Анохин вовсе не отрицал своей принадлежности к расе троллей. Во-вторых, Морану не удалось его запугать. И в-третьих, Анохин держался так, словно ему было известно нечто такое, о чем Джурич Моран и понятия не имеет. И напрасно, кстати, не имеет.

Авденаго рассчитывал найти хотя бы часть объяснений в документах, оставленных Анохиным. Он предусмотрительно закрыл дверь на кухню, устроился на своем матрасе (Моран так и не озаботился обеспечить раба нормальной кроватью), разложил бумаги и начал вникать.