Изгнанник отовсюду (СИ)

— В теле появилось несколько новых отверстий, а кровь превращается в песок. Наверно, больше все-таки нет, чем да.

— Кровь в песок? — лицо девушки приобрело встревоженный вид. — Это очень плохо.

— Да я знаю. Оружие дает мне пять дней на поиск компонентов лекарства, или восемь, если оно есть в готовом виде.

— Оно настаивается месяц, если делать его вручную.

— Значит, все, отбегал свое. Вышли из-за кустика, дернули крючок, отстрелили зайчику серенький бочок.

— Что, прости? Какой крючок, какой бочок?

— Не обращай внимания, стишок из моего мира.

К горлу снова подступил комок, который я не смог сдержать.

«Все уже, все. Хватит. Сам все слышал, нет у нас месяца»

— Пока ты жив — я буду за тебя бороться.

«Да какой в этом смысл?»

— Служба, закончившаяся смертью Носителя — позор для нас.

«Ты здесь ничего не можешь сделать»

— Я — нет. Но ты — можешь. Борись до конца. Даже если ничего не получится — ты хотя бы будешь знать, что сделал все от тебя зависящее.

«В мозги мне не лезь, психолог»

— Я в них живу, вообще-то.

— Эм, Максим, ты тут? Тебе нельзя терять сознание, можешь не выбраться.

Я открыл глаза и посмотрел на Делину.

— До потери сознания восемь дней. И тебе предстоит крайне непростая работа.

Глава 6, Интерлюдии 18-20

Деревня Плюмбит абсолютно не отличалась от Земельных деревенек, разве что фасон зданий был немножко другой — легкая в меру вычурность избушек, вязь на стенах и обязательно окошки в чердаках. Печные трубы отсутствовали, что наводило мысль о том, что зимой они тут греются другим способом.

— Здесь нет зимы. Климат всегда одинаковый. Меняется только время суток.

«Подожди, здесь планеты что, не вращаются?»

— Тут немного другое мироустройство. Его сложно объяснить, просто прими как данность — в мирах Иггдрасиля такого понятия, как время года, нет.

«Как они тогда считают года?»

— Четыреста дней — один год. Почти как у тебя, только чуть-чуть больше. Одно из немногого, что одинаково во всех мирах, кстати.

— Мы пришли, — Делина, пользуясь связкой ключей, открыла дверь. Мда, если тут все замки такие, то для меня закрытых дверей в этом мире не будет вообще.

Рассветное солнце осветило жилище девушки. Простенько, но чистенько и со вкусом.

— Русской печки не хватает, — пробормотал я.

— Это что?

— Да… не важно.

— Нужно заняться твоей раной.

— Она зажила. У меня же кровь сейчас сворачивается в мелкие сгустки.

— У меня тут есть кое-какие лекарства, но…

— Пускай даст! Может, я из нескольких сделаю то, что нужно!

— Оружие считает, что это может помочь.

На стол легла массивная шкатулка, внутри которой лежали какие-то… не знаю, глиняные пробирки?

— Нет. Ничего полезного.

«С чего ты так решил? Я же даже их не попробовал»

— Лекарства уже старые, пробки рассохшиеся, не герметичные. По запаху.

«Но я ничего не чувствую»

— Тебе и не нужно.

«У меня складывается ощущение, что это я дополнение к тебе, а не наоборот»

— Мы оба дополняем друг друга, давая друг другу возможности, которых у нас нет поодиночке. Глушить боль и затаскивать на малопроходимые места — далеко не предел моих возможностей, но мне понадобится время, чтобы раскрыть наши потенциалы.

— Эм… Максим? — Делина робко позвала меня. — У тебя взгляд такой, будто ты в себя ушел.

— Беседа с Оружием. Здесь нет ничего, что мне нужно. Тут есть что-то вроде… аптеки?

— Есть, но…

— Понимаю. Человек в эльфийской деревне — это фурор.

Мы замолчали, каждый думая о своем.

— Есть… подруга, которая может помочь.

— Только если ты ей доверяешь. Не забывай — меня разыскивают за смерть Лесии. Если она не умеет держать язык за зубами, то…

Договорить я не успел, меня снова затошнило. Крови в этот раз вышло гораздо больше, чем в первый.

— И это не предел. Нужно найти способ вылечиться.

«Если эта подруга проболтается…»