Изгнанники

Семь минут гипера от мертвой системы, в которой мы оставили «Неистовый», до Вельды промелькнули как-то очень быстро. Поэтому, всплыв в нормальное пространство, я не сразу сообразил, что надо начинать работать. И некоторое время тупо пялился на тактический экран. В общем, пришел в себя, только услышав изумленный вскрик Гашека:

– Ни хрена себе тут Циклопов!

Да. Вражеских кораблей было действительно много. Порядка двух тысяч вымпелов. Правда, судя по соотношению массы покоя с мощностью движков, эдак процентов двадцать из них были судами гражданскими.

– Движение, как в муравейнике, – поддакнула ему Вильямс. – Впрочем, у Ньюпорта, пожалуй, похлеще.

– Пошел запрос. – Я заметил пиктограмму, возникшую в левом верхнем углу шлема. И, дождавшись, пока ее цвет изменится на зеленый, добавил: – Идентификация завершена. Мы – свои, господа.

– Ну шо, падлы, не ждали? – восхищенно воскликнул Шварц. – Ща прилетим и поздравим. Викки! Че висим? Полетели, а? А то движки стынут.

Слышать переговоры Циклопов в своем шлеме было довольно странно – несмотря на правильное построение фраз и достаточно большой запас слов транслятора, его перевод все равно отдавал какой-то чужеродностью, что ли. И добрую половину пути до верфи я чувствовал себя не в своей тарелке.

– Алоф бейль-отт! Швартовочный коридор семьдесят шесть-три-девятнадцать, – услышав позывной своего корвета, я сжал зубы и посмотрел на экран транслятора.

Ответ искина последовал с секундной задержкой:

– Я Алоф бейль-отт! Следую литером девять-один-лейс.

– Звездного ветра в дорогу, – отозвался диспетчер и тут же затих.

– О как, – с трудом расслабив сжатые челюсти, пробормотал я. – Братья-Циклопы не обманули.

– «Контриков» обманешь, – отозвалась Иришка. – Я прикидываю методы, которыми они убеждали пилотов не ломаться и начать петь.

– А мне на это наплевать, – подал голос Гашек. – Главное, что транслятор РАБОТАЕТ.

– Че за «девять-один-лейс»? – поинтересовался Игорь.

– Насколько я понял объяснения майора Родригеса, на корветах летают воины, относящиеся к высшей касте. Девять – число идущих в группе ко-раблей. Один-лейс – один из высших уровней полномочий старшего офицера. То есть, озвучив это – словосочетание, мы дали понять, что выполняем приказ командования и имеем право лететь туда, куда хотим.

– Угу. Инспекция технического состояния верфи, – натянуто хохотнул Гельмут. – И, заодно, склада готовой продукции.

Чем ближе мы подходили к верфи, тем больше меня лихорадило. Где-то треть пути мы должны были проделать практически вплотную к группе из восьми сотен боевых кораблей, отрабатывающих перестроение в «Туман». А последние полторы минуты – лететь по здоровенному минному полю, прикрывающему подступы к стапелям. Поэтому, чтобы не дергаться зря, я усиленно занимался «делом» – просчитывал оптимальные траектории атаки и ухода, прикидывал, какое количество дрейфующих кораблей мы можем успеть сбить в том или ином раскладе… а потом перепроверял полученные цифры. Раза по два-три.

Остальных, видимо, плющило не меньше: Элен, Линда и Гельмут тараторили, не переставая, Яков и Гарри периодически вставляли в их диалог короткие замечания, а Иришка, Игорь и Вольф угрюмо молчали.

Минуты за полторы до подлета к цели в персональном канале раздался голос Иришки:

– Не знаю, как ты, а я трясусь, как осиновый лист. Раскидай хотя бы векторы атак, а? А то бездействие просто убивает.

– Перепроверь «партию» Вильямс, – стараясь, чтобы мой голос звучал как можно увереннее, ответил я. – Семеновскую еще смотрю…

– Все будет хорошо, – мгновенно почувствовав, что я пребываю в том же состоянии, вздохнула она. – Вот увидишь.

…Стайка «Мурен», сошедших с оружейных пилонов звена Вильямс, скользнула между открытыми настежь створками четырех здоровенных шлюзов практически одновременно с началом развертывания в минном поле семеновских МОВов. Двумя секундами позже затрясло и наши корветы – Линда, как обычно, слегка скорректировавшая свою «партию», сбросила сразу торпед двадцать. И зачем-то закрутила их вокруг тройки наших кораблей. Сообразить, что она собирается ими делать, я не успел – в громадной бронеплите верфи вдруг появилась громадная трещина, и вслед за этим экран оптического умножителя на некоторое время потемнел.

– А это – от меня, – услышав страшно довольный голос Горобец, я изменил масштаб изображения и онемел: пара ее «Мурен» как раз влетала в образовавшийся от взрыва пролом, а остальные, построившись ступеньками, ждали появления следующего!

– Ты что, умудрилась рассчитать схему разрушения верфи? – вырвалось у меня.

– Не-а! – захихикала Линда. – Откуда у меня такие данные? Просто подумала, что расширять появляющиеся проломы гораздо эффективнее, чем долбить бронеплиты.

– Умничка! – я с трудом заставил себя оторвать взгляд от новой трещины, к которой неслись следующие две «Мурены», и, оценив общее состояние разваливающейся на части верфи, скомандовал: – Все, ей конец! Уходим!

– Угу. А я еще немного порулю издалека, – скинув с пилонов еще пяток торпед, хихикнула Линда.