Изгнанники Эвитана. Дилогия (СИ)

  И крысы! Огромные, голодные, злые! Говорят, буйных узников связывают - и крысы обгрызают им носы и уши...

  Юный лорд в паническом ужасе сжимал руками виски. Зажмуривал глаза, чтобы прогнать леденящие кровь видения.

  Но порой не помогало ничего. Даже вино.

  Ни один человек в подлунном мире не заслуживает подобного! Даже будь Леон настоящим преступником... но он - всего лишь мальчишка! Не будь Леон сиротой, за которого некому заступиться, - кто бы тогда обрек его на тюрьму, хуже которой только бывшая монастырская камера Карлотты?!

  Вино... До смерти отца Леон никогда не пил крепкого вина. А если за ним придут, а он будет пьян и ничего не сможет сделать?!

  Леон мгновенно трезвел - от нового ужаса. И возвращались все страхи, лишь на миг заснувшие под действием хмеля.

  А если... если в комнате прячутся потайные двери? Вот под этими старомодными гобеленами? И неумолимые враги явятся, пока Леон спит?!

  Может, мать еще и не выдаст? Мало ли чем угрожала... Она же - его мама! Карлотта его родила - даже звери не бросают своих детенышей. Так неужели хоть одна из них продаст родного сына?

  Продаст! Почему, почему именно у него такая мать?!

  А когда Леона схватят - он и вовсе ничего не сможет сделать. Обвиняемых в таком преступлении судят без их участия.

  Кто такое придумал?! Почему человек не может сам себя защищать?! Кто решил, что судьбу Леона определят восемь или девять совсем не знающих его людей? А если они заявят, что это - не несчастный случай? Что он убил отца преднамеренно? Большинству из них это выгодно...

  А Леон не сможет доказать, что невиновен! Его там даже не будет.

  Что же делать?!

  2

  Стук в дверь раздался на шестой день после разговора с дядей. На шестой вечер. Около десяти часов.

  И с головы до ног прошиб ледяной пот. Жюли стучит не так. Ив Кридель - тем более.

  И окно, как назло, выходит на реку. Не на двор или дорогу к воротам!

  Юноша не слышал, чтобы кто-то приезжал. Но он не выходил из комнаты уже часа четыре. Тут могла прибыть хоть рота королевских солдат!

  Творец милосердный, проверял ли Леон сегодня пистолеты?!

  Неужели - прямо сейчас?! Лучше в сердце или в висок? В сердце, а то будешь валяться с пробитым черепом...

  Неужели действительно умирать - сегодня?! Этого не может быть! Творец милосердный и всепрощающий, еще хоть один день!..

  - Кто там?!

  - Клод Дарлен.

  Действительно его голос!

  - Не беспокойтесь, сударь. Я один.

  Сердце едва не зашлось от облегчения.

  Но какого змея ему здесь надо? Для чего притащился? Чтобы Леон пережил столько ужаса?!

  Мерзавец не обманул. И в самом деле - один!

  И уже при виде холодно усмехающейся рожи юноша сообразил, что должен оскорбиться. Что значит "не беспокойтесь"? Что этот простолюдин себе позволяет?!

  Леон покрепче сжал кулаки. И не сразу понял, на чём таком холодном и неудобном пытаются сомкнуться пальцы. Неудобном и непривычном...

  - Оружие - не игрушка, - всё так же насмешливо проронил секретаришка. Словно подслушал мысли! - Положите-ка куда-нибудь. А то еще ненароком пальнете. Как будете объяснять стрельбу в доме дяди? А если вызовут солдат? Вам ведь не нужны в доме королевские гвардейцы, а, ваша светлость?

  Так оскорбительно обратиться к лицу графского достоинства! Леон пристрелил бы Дарлена на месте, если б...

  Если б не подумал: а с чего негодяй вообще сюда явился? И не просто переступил порог, а еще и посмел оскорблять лорда?

  - Что вам угодно? - Леон попытался скопировать ледяную вежливость собеседника.

  А с кого еще брать пример наглости? С дядей Ивом никто не смеет и заикнуться в подобном тоне, хотя он - всего лишь барон.

  А Анри Тенмар наверняка никогда и не общался с таким отребьем!

  - Мне угодно, чтобы вы меня впустили, ваша светлость. То, что я имею вам сказать, - нагло ухмыльнулся Дарлен, - не для ушей слуг в коридоре.

  Никаких слуг юноша не заметил. Да и сам секретаришка - кто, если не слуга? Да что он о себе возомнил?!

  Но змеев простолюдин в кои-то веки прав. Лучше не вести таких разговоров на пороге. То, что прислуга не ошивается рядом сейчас, - не значит, что не явится и через минуту-другую.

  Что делать?! Разговаривать с нахалом наедине? Закрывшись в комнате? Конечно, вряд ли даже Дарлен решится убить лорда. Да еще и в доме своего нанимателя.

  Но вдруг... вдруг дядя с негодяем заодно?!

  Ухмылка секретаришки стала еще шире. Этот мерзавец что - точно мысли читает?

  Лорд Таррент с удовольствием захлопнул бы перед непрошенным визитером дверь. Но крестьянский сын - сильнее. И пистолета не испугается. Знает, что Леон не выстрелит.

  - Вы предпочитаете именно в коридоре говорить о вашем отце?

  Вот теперь - земля уходит из-под ног! Дарлен подслушал?! Или у Ива Криделя нет тайн от секретаря?

  Всё пропало!

  Юноша настолько ошалел, что позволил наглецу войти. Тот немедленно захлопнул дверь, лениво прошелся по ставшей вдруг тесной комнате. И с удобством развалился в кресле Леона. А тому небрежно махнул рукой на соседнее, гостевое.

  Юный лорд в полном шоке послушно сел. Продолжая обеими руками сжимать бесполезный пистолет. Лежащий теперь на коленях.

  И только тут опомнился: