Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны(СИ)

Как же зверски холодно! А еще - мерзко и тоскливо! Ведь Творец есть. Так зачем же допускает, чтобы родные предавали родных?! Почему не карает клятвопреступников?!

- Когда речь о деньгах или чтобы выслужиться перед хозяином - родственные связи побоку, поверь мне!

Горько усмехается Вит, тоскливо молчат мокрые черные палки деревьев.

Сейчас бы слезть с коня, рухнуть на землю и разреветься! Но не в эту же сырость... Были бы здесь сухие листья! И чтобы папа был жив и гладил по голове. Жить бы снова дома, тайно любить Полину, мечтать о гвардии!

Слезы упорно лезут на глаза. От ледяного ветра! Ну почему даже здесь, в Тенмаре, столь холодная весна?!

Почему нельзя на теплый и сухой постоялый двор? Почему пришлось ехать кружным путем - из-за проклятых отрядов на границе? Да и те - лишь по слухам окрестных крестьян.

Да даже если там и впрямь видели каких-то людей - так в цветах же Ормхейма! Какое Эрику-то дело до Леона?!

Собирались же ехать напрямую... Почему, ну почему Витольд - такой осторожный?!

- Дядя мог не знать обо всём...

Так хочется в это верить! Верить хоть во что-нибудь... Леона не могли послать на смерть! Не может быть, что он больше никому не нужен. Что его предали все! Творец такого не допустит...

- Тенмарец - и не знал? - Витольд рассмеялся - сухо и зло. - Да и чего он не знал? Если уж ему известно, что младший Вега - контрабандист! Не удивлюсь, если выяснится, что твой добрый дядюшка еще и с ним в доле...

- Но... - юный лорд понял, что краснеет. Может, хоть на холоде это не так заметно?

Или у Вита глаза тоже слезятся от ветра?

- Ты что? - То ли глаза виконта Тервилля вовсе не слезились, то ли он читает мысли. - Ты никак решил, что на Юге каждый второй контрабандой промышляет? А в Илладэне и вовсе - каждый первый?

- Да ничего я не думал...

Витольд, слава Творцу, кажется, не зол. Просто удивлен.

- Север ничем не отличается от Юга, Леон. - От непонятной, пронзительной горечи в тоне стало совсем тоскливо. - Везде есть подлецы и предатели, петля убийцы, нож в спину, яд в бокал. И честь и порядочность - тоже везде. Не вешай нос! - он, дотянувшись, осторожно тронул собеседника за плечо. Здоровое. - Прорвемся! Кстати, возможно, Илладэн - не такая уж безумная мысль. Там нас вряд ли станут искать. Если твой дядя обо всём знал - сейчас считает тебя мертвым. Властям он тебя сдавать и не собирался. У него было на это время, пока ты у него гостил. А если он просто честный дядя - значит, никому не скажет и про Илладэн. Решено, едем.

- В Илладэн?!

Кажется, хмурый каурый Вита - и тот повеселел. Еще бы - в Илладэне тепло! Там зима - как в Лиаре конец лета. В крайнем случае - как Месяц Рождения Осени.

- В Илладэн. А оттуда, как и собирались, в Аравинт. В Илладэне я хоть кого-то знаю. Потому что к твоему Игнасио Веге мы точно - ни ногой. Без него доберемся.

2

Общие обеды в Гербовой Зале - еще одна милость, отныне дарованная Элгэ. Ее удостоили удовольствия лицезреть надутое дядино лицо и постную рожу супруга. А заодно - портреты самого графа и обеих его покойных жен. В придворно-церемониальных одеяниях.

Нельзя радоваться чужому горю, но хорошо, что изображения более дальней дядиной родни остались в Мидантии. Портреты их общих предков патрицианского рода Ландерини. Дядя, получив в Эвитане титул Мальзери, немедленно отказался от прежней родовой фамилии.

Предложенные свекром новые наряды остались в супружеской опочивальне. Элгэ по-прежнему идет вишневый шелк, а не бледно-желтый бархат. И уродовать себя на радость графу Мальзери она не намерена.

Еще ей идет именно такое декольте, а не его полное отсутствие. И не тряпичная вставка на его месте.

И совершенно незачем кутать шалью столь прекрасные плечи. Впрочем, на перевитую мелким жемчугом прическу Элгэ согласна - хоть рубины подошли бы лучше.

Молниеносный взгляд в золоченую раму. Усмехнуться в собственные ледяные глаза. Хороша! В любом виде. Лучше только Кармэн, но от герцогини Вальданэ Юстиниан сбежал бы еще быстрее. От нее бы и дядя удрал.

Как десятки поколений дам до нее эвитанская аристократка медленно спустилась по устрашающей длины лестнице с еще более устрашающими мелкими ступеньками. Опираясь на руку мрачного, льдистоглазого супруга.

Впрочем, возможно, древним предшественницам Элгэ везло с мужьями ничуть не больше. В конце концов, ей мог достаться в супруги и сам граф Мальзери. (А что? Дядя - вдовец.) Или Гуго Амерзэн собственной персоной. Б-р-р!

Все остальные - уже внизу. Ах да - Элгэ же непозволительно долго задержалась за выбором туалета. Простите южную дикарку. Молча простите. Не нравится - надо было выбирать дрессированную северянку.

В глазах рябит от серых ливрей. Слуги-статуи готовы обслужить высокомерных хозяев.

Хозяин дома - во главе разновозрастных и разнокалиберных приживалов и приживалок. Зверинец в сборе.

И рота пустых кресел.

- Садитесь! - ледяной глас Валериана Мальзери известил всю камарилью: ей милостиво позволено занять положенные места. Которых, кстати, всё равно в два-три раза больше, чем домочадцев.