Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны(СИ)

А сейчас и вовсе нет ничего - кроме чахлого газового света и бешеного стука копыт. Быстро мчат двое коней - Элгэ и мальчишки, втянутого ею в очередную мерзкую игру. И слабо оправдание, что не сама придумала правила, - если теперь именно ты им следуешь. Тебе не повезло угодить в ловушку беспринципных мерзавцев с моралью шакалов. Но теперь сама ты, дорогая, ненамного лучше. Разве что своих не трогаешь. Зато ради собственных интересов с легкостью переступишь через любого "не своего". А кто ты-то для врагов, как не чужачка? Так почему они должны с тобой церемониться?

Не должны. Но и Элгэ им перервет горло - за Диего. Не отвлекаясь на мораль и понятия о чести и благородстве. Не в ту эпоху живем!

Наверное, есть где-то те, кто в любой ситуации - даже самой паршивой! - сохраняют верность идеалам. Может, и есть. Элгэ - не такая. И никто не запретит ей ненавидеть любого, посмевшего угрожать ее родным. Любого, без кого она никогда не узнала бы о себе такое. Если б не эвитанские мерзавцы - жизнь герцогини Илладэн прошла бы среди философов, поэтов и блестящих кавалеров! В рассуждениях о мере добра и зла, куртуазных сонетах и длине гривы легендарных единорогов.

Всё, хватит сентиментальничать. Прямо по курсу - городские ворота. Путь к свободе. Примут ли Элгэ сейчас за мужчину? Она - не какая-нибудь тощая северянка, но и роскошной фигурой Кармэн природа ее не наградила. Пока.

Значит - примут. Или получат шпагой в морду.

А лет через пятнадцать, когда "не примут", - Элгэ будет носить другую фамилию, мирно воспитывать детей и сочинять сонеты. Если доживет!

Десяток солдат в воротах, молодой лейтенант... Ну зачем вам чьи-то имена и подорожные, а? Даже ночью? Ведь не нужно?

Молодые господа едут веселиться - в табор у Западных Ворот. Какой-то там действительно стоит. Элгэ даже выяснила, где. Иногда разговоры служанок полезны.

Девчонки бегали гадать. Даже служанки Мальзери верят в любовь и "суженого-ряженого", кого можно приворожить с помощью чудозелья смуглых банджаронок. Даже эти вышколенные статуи ждут свою судьбу! Жаль, ни одной нельзя доверять (даже той). А чтобы саму Элгэ гадать отпустили... Будь дядя-свекор таким дураком - она бы в его доме пленницей не оказалась.

Лейтенант не спросил ничего, солдаты - тоже. Отпустили "молодых господ" беспрекословно. Не военное ведь положение. Эвитан давно воюет только на чужой территории. В крайнем случае - на пограничье.

Только за воротами нахлынула усталость. Мигом навалились и вторая по счету бессонная ночь, и тревога за брата... и осознание, что за Алексой уже не вернуться! Времени не дадут. Только-только - брата в охапку и в Аравинт. Умереть или спастись - но со своими. Октавиана придется брать с собой - отступать ему теперь некуда.

А Алекса... остается надеяться, что сестру спасет кардинал. Ага! А почему сразу не лично Творец - в окружении сонма праведников?

Вернуться в Лютену, спрятав где-нибудь Диего? Хороший вопрос - где? Друзья, союзники, добрые жители Лютены - кто-нибудь, кому не безразличны дети покойного полководца и героя Алехандро Илладэна! Ау, откликнитесь!

Ау... Такой тишины не бывает даже на кладбище.

Дорожная пыль под копытами Соколицы, мелко покрапывает дождик - его только не хватало! Мышасто-свинцовые тучи вот-вот свалятся на голову.

Слабый проблеск робкой луны. И два всадника - между жизнью и смертью. Между двумя смертями.

И сотни миль до Аравинта.

Глава восьмая.

Эвитан, Лютена.

1

Портреты. Целая галерея давно умерших людей. Галерея без начала и конца.

Портреты.

Ральф Тенмар хищно улыбается с ближайшего. Ирия, как завороженная, шагнула к нему...

Где-то плещутся волны Альварена, злобно смеется мать, печально качнулись седые косы Катрин...

А на портрете герцога - лишь пустота. Мертвая парадная зала, пунцовый набивной бархат, тяжелое древнее золото. И багрово-червонные отсветы - в черных глазах Ральфа Тенмара. Теперь он стоит рядом с пустой рамой.

Ирия против собственной воли протягивает руку. И тонкие, сильные пальцы смыкаются на ее запястье. От ледяного прикосновения враз похолодевшем.

- Круг смыкается, Ирэн. Никому не уйти от судьбы. Я был прав - даже когда ошибался.

Его больше нет. И там, где он сейчас, известна правда о живых.

- Теперь вы знаете, что я вам лгала.

- Ты не лгала.

Неужели и там, за порогом, мертвым неведомо то, чего не знали живые?

- Лгала! Послушайте...

- Это я тебе лгал - слишком о многом. И не только тебе. Но у нас мало времени. Это - Ирэн. Моя племянница...

Кому он представляет ее? Давно умершим людям? Здесь ведь больше никого нет...

Левое плечо прожигает знакомая боль. Золотая ткань бального платья расцветает кровью. Алое и золотое... И черное. Бездонная тьма в глазах старого... мертвого герцога.

Древний клинок в его руках окрашен кровью. Ее кровью.

Ветер, кровь и серебро...

Ральф усмехается глазами короля Адальстэйна. Ральф? Нет, он - на портрете. По-прежнему гордо взирает на незваных гостей, что смеют нарушать покой древнего замка и его последнего хозяина.