Изгнанники Эвитана. Том Третий. Вихрь Бездны(СИ)

Четыре шага. И четверо чернорясников дружно выступили вперед. А пол вздрогнул от ощутимого удара - едва не сбил врагам строй.

Увы, слишком далеко для удачного прыжка. Свой предел после замка Адор Элгэ знает. Да и лестницы здесь нет. А метательных ножей не осталось.

Черные сократили расстояние еще на шаг. А от нового удара содрогнулись древние стены. По двум уже поползли трещины - узкими змеями! Опять - змеи...

Даже если кинуться бежать - можно уже не успеть. Но здесь Диего - и поэтому Элгэ никуда не побежит. И не предложит спастись Октавиану - потому что ей не справиться с семью врагами одной. Впрочем, он не оставит здесь своего брата. За кем и пришел.

Жаль, в этом подземелье нет Валериана Мальзери! Будет так несправедливо, если их здесь сожрут или раздавят, а он останется жить. Мальзери-старший - не из тех, кто долго горюет по сыновьям. Новых наплодит!

В прежние времена прабабки Элгэ по обеим линиям танцевали среди змей и обнаженных мечей. Разве что под падающими каменными глыбами никто не пробовал. Но и это тоже - танец со смертью. Так танцуй, илладийка!

3

- Мама, мамочка! Мама!!!..

... - Твоя дочь родилась мертвой! И это хорошо. Лучше умереть, чем жить ублюдком дуры и шлюхи!

Ледяное лицо Карлотты всё ближе. Заслоняет зарешеченное окно, серые стены, сводчатый потолок... Лишает последней искры света. Последней надежды...

- Ты лжешь! Я слышала ее крик...

- В таком случае, - глаза в глаза шипит Карлотта, - она умрет, если ты хоть кому-нибудь скажешь, что рожала! Откроешь свой грязный рот - и считай, она мертва!

"Сестра Валентина" расхохоталась - диким, полубезумным смехом. Он бьет в уши, в виски, в лоб, в затылок!..

"Я сдержала слово, Мирабелла! Я молчала ради тебя. И не наложила на себя руки лишь потому, что надеялась хоть когда-нибудь тебя увидеть! Доченька!.."

- Мама!..

Карлотты здесь нет. А перед глазами вьется по потолку огромная трещина. Та самая или нет? Нет, та была уже и с меньшим количеством притоков. Вдвое или втрое...

"Сестра Валентина" и ее голос исчезли, а вот чудовищный грохот - нет. Кто-то огромный и взбесившийся колотит из-под земли в каменный пол. Ногами, гигантской головой или что там у него еще?

Эйду подбросило в путах. Она сама - на алтаре, а где Мирабелла?!

Голова раскалывается меньше - может, надоело? Во всяком случае - поворачивается без потери сознания.

Сердце обожгло дикой болью - дочка бессильной куклой скорчилась на алтаре у ног бестолковой матери! А собственный сумасшедший крик опередил все связные мысли. И девочка шевельнулась - заставила глупое материнское сердце подскочить к горлу.

Черная тень огромной хищной вороной метнулась мимо. Жрец! Обернувшись за ним, Эйда успела краем глаза разглядеть прочих палачей. Зачем-то столпились в полумраке - на другом конце капища. Шагах в тридцати от пленников. Что они там делают - тварь из глубин приветствуют?

Диего! Девушка только сейчас заметила: он каким-то непостижимым чудом освободился! Хотя что тут странного - их ведь не приковали. А веревки в этом подлунном мире умеют рвать все, кроме Эйды.

Еще бы миг - сорвать с глаз и повязку! Но его-то у Диего и не оказалось.

Короткий замах кривого ножа - прямо над головой отчаянного мальчишки!

- Диего, берегись - сверху!

Если бы у нее были свободны руки! Если бы...

Кривая серо-черная молния рванулась вниз... и замерла дюймах в десяти от Диего. Вслепую перехваченная крепкой мальчишеской рукой.

Ему не справиться! Подростку с онемевшими от веревок руками не удержать здоровенного взрослого мужика!

И что там, во имя Творца милосердного, за шум и лязг - на том конце логова?!

Два гибких силуэта мечутся в полукруге черных сутан. Пленников все-таки пришли спасти! Но почему избавителей всего двое? Или они - легендарные, непревзойденные бойцы?

Первый враг рухнул навзничь. И Эйда в рваном пламени очумевших факелов успела разглядеть спасителей.

Девушка вряд ли старше ее самой. И юноша - тех же лет. Постарше напарника для героини не нашлось. Все они переросли рыцарский возраст и никаких дам и детей спасать не собираются. Особенно - в ущерб собственной драгоценной шкурке. Убивать и насиловать, без сомнения, гораздо более подобает настоящим мужчинам! А главное - безопаснее.

Незнакомка что-то гортанно выкрикнула на неизвестном языке. К счастью - не том, на коем недавно пели жрецы. А судя по ответной скороговорке Диего - это илладийский. Девушка - илладийка. Та самая героическая сестра Диего?

Пляска двух разящих молний в полукольце неторопливых черных статуй... А нож всё больше клонится к груди мальчишки! Диего - бел как сама смерть, лишь по подбородку течет алая струйка. Из прокушенной губы.

- Здесь нельзя кровь!..

Это - вслух?

Вслух!

Эйда дико мотнула головой. Та взорвалась безумной болью... но это уже неважно!

- Здесь нельзя... кровь... - Личико Мирабеллы - бледнее лиарских снегов. И профиля Диего. - Здесь - Зло... Оно...

Девочка четко проговаривает слова. Так четко для ее полутора лет! Года и семи месяцев...