Изгнанники, или Топ и Харри

Уинона расшивала праздничную куртку из лосиной шкуры. Ночью она закончила работу. Такую куртку мог носить только вождь. Рогатый Камень не стал спрашивать сестру, кому предназначалась куртка.

Утром, еще до рассвета, чтобы ни с кем не встречаться, он снова пошел к реке. В этот день должен был состояться совет старейшин, и он с тревогой ждал их решения. Когда он стоял у столба, в душе его царил покой, похожий на мрачную ночь. Но теперь в этот мрак пробился робкий луч надежды. Он вернулся в родной вигвам. Рядом снова были Унчида и Уинона. Он говорил со старыми друзьями. Медленно зарождалось в нем чувство, что какие-то тонкие, незримые нити постепенно связывают его с жизнью его бывшей семьи – рода Сыновей Большой Медведицы, и было бы больно снова рвать эти связи.

Перед советом старейшин навестить Рогатого Камня пришли Четансапа с Чапой. Друзья сели к очагу и закурили. С трубкой во рту Рогатый Камень чувствовал себя лучше, даже если она была набита корой красной ивы.

– Вожди и старейшины буду говорить о тебе, – сказал Четансапа. – Тебя тоже призовут на совет. Наверное, через несколько часов. У тебя есть куртка, в которой ты мог бы предстать перед ними?

– Разве это так важно – являться на совет в куртке? – ответил Рогатый Камень, выпустив струйку дыма изо рта. – Я, наверное, уже отвык от ваших правил.

Подошла Уинона и показала Четансапе готовую праздничную куртку, которую расшивала. Тот остался очень доволен ее работой. В отличие от Рогатого Камня.

– Это куртка вождя, – сказал тот. – Я не надену ее.

Ему казалось нелепым и смешным тратить слова на такие пустяки.

– Надень ее! – воскликнул Чапа. – И будь готов к тому, что мы изберем тебя вождем военного времени! Нам предстоит война с Длинными Ножами. Ты хорошо знаешь их и умеешь с ними бороться.

– Старый Ворон слагает с себя эту должность, – прибавил Четансапа и многозначительно посмотрел на друга, словно желая сказать: ты знаешь почему.

Рогатый Камень был очень взволнован и немного растерян.

– Ты всегда любил шутить, – ответил он Чапе Черной Коже, – но то, что ты сейчас сказал, похоже на насмешку. Я никогда не буду вождем, и ты знаешь это не хуже меня. Изберут Четансапу. И я не знаю никого, кому бы я подчинился охотней, чем ему, если мне вообще суждено когда-нибудь стать воином рода Сыновей Большой Медведицы!

Четансапа ушел на совет старейшин. Чапа Черная Кожа остался. Но разговор после этой маленькой размолвки не клеился. Мысли Рогатого Камня ворочались тяжело и медленно, ему еще трудно было думать, и он долго досадовал на Чапу из-за его слов о новом вожде. Чапа, в свою очередь, мучился угрызениями совести, оттого что, желая обрадовать старого друга, вместо этого его обидел. Тем временем в одном из соседних вигвамов начался совет, на котором решалась судьба Рогатого Камня. Чапа видел, что тот стал прислушиваться. Но слышны были лишь голоса говоривших, слова же сливались в невнятный поток звуков. Чапа, сидевший напротив друга у очага и украдкой наблюдавший за ним, понял, что тяжкое испытание в виде бесконечно долгого суда, двух дней и одной ночи, проведенных у столба, и разворошенного прошлого не закончились для Рогатого Камня избавлением от смерти и возвращением в родной вигвам. Его истерзанная плоть и душа, должно быть, содрогались от одной лишь мысли о перенесенных страданиях. Чапе казалось, что он теперь лучше понимает состояние друга. Он видел, что Рогатый Камень еще очень слаб и ему лучше было бы лечь и поспать. Но совет старейшин уже начался, и в эти долгие часы, когда решалась его судьба, было лишь одно достойное средство облегчить муки ожидания – беседа с другом, разговор обо всем, что волновало их обоих, что касалось жизни всего рода Сыновей Большой Медведицы и что было для них важнее, чем тяготы одной, отдельной жизни.

– Рогатый Камень, ты прожил в Черных холмах два лета и две зимы, – сказал Чапа Черная Кожа после долгого молчания. – Ты знаешь больше, чем мы. Это правда, что туда скоро отправится множество вачичун?

Своим вопросом он вырвал Рогатого Камня из каких-то глубоких раздумий. Тот вынул изо рта трубку и ответил:

– Это правда. Вачичун нашли там золото. Не в том месте, которое знал Маттотаупа и знаю я, а в другом. И это не то золото, которое можно находить в виде самородков и за которым охотятся такие разбойники и убийцы, как Рыжий Джим и его шайка, или отдельные золотоискатели. Белые люди нашли золото, спрятанное под землей и в камнях, и добывают его с помощью своих инструментов. Одному человеку это не под силу. Там должно работать много людей, которым придется постоянно жить вместе. Им понадобится много пищи и воды. Они вынуждены будут построить себе новую железную дорогу, чтобы осуществить свои планы. Если им удастся прочно там обосноваться, они перестреляют в лесах всю нашу дичь. Они отнимут у нас наши стойбища. Они вообще больше не захотят терпеть нас в горах. Поэтому они сейчас усиливают свои форты и строят новые станции для железной дороги.