Изгнанники Зеннона

Бледное от недосыпа лицо, темные круги под глазами, обгоревшие на солнце скулы, россыпь веснушек и – волосы. Неровно обкромсанные, торчащие во все стороны – сколько лет понадобится, чтобы они отросли как следует? Что бы Нелла сказала про это? Скорее всего, она бы только выгнула свои ухоженные брови и посмотрела так, что любому бы стало ясно: я – убожество.

Лучше вообще не подходить к зеркалу.

Обедала я в полном унынии. Смущенный взгляд Тарины, пристальное внимание Вэльда, злорадная ухмылка Ланды и даже холодное равнодушие, с которым Нери оглядела меня с ног до головы, – всё говорило о том, что остальные явно оценили серое кошмарное платье в сочетании с ужасной стрижкой. Только Олеа, кажется, не заметил в моем внешнем виде никаких перемен и всё так же тепло мне улыбнулся.

– Тарина говорит, тебе плохо спалось?

Чувствуя всеобщее внимание, я ограничилась простым кивком. Повторять свой вопрос про крики при всех мне никак не хотелось.

Олеа сочувственно вздохнул.

– Нам всем было тяжело поначалу. Со временем станет чуть легче.

Обед оказался более сытным, чем ужин, – рыбный суп с крапивой, маленькие запеченные луковицы, какая-то ка ша, салат из свежей зелени и лепешки. И всё же я не наелась. Пока я осторожно пила горячий чай с ярким ягодным вкусом, Олеа вдруг нарушил обеденную тишину:

– Вира, ты же пропустила завтрак, съешь еще пару лепешек.

Ланда что-то недовольно пробурчала, но я, покраснев, поблагодарила Олеа и взяла добавку. Увидел бы меня Гаэн – улыбнулся бы от умиления: по его мнению, мой аппетит всегда оставлял желать лучшего.

Да, Псам повезло, что у них такой вождь, который умеет заботиться о других.

После обеда Олеа проговорил обязанности каждого. С утра они с Вэльдом уже ходили искать камни, и сейчас сам он отправлялся на охоту, а Вэльд – на дежурство. Нери с Ландой, чья очередь сегодня была готовить завтрак и обед, могли немного отдохнуть, прежде чем заняться уборкой. Тарина должна была помыть посуду и приготовить ужин, а я – помогать ей по мере сил.

Под конец дня я едва не валилась с ног от усталости, но хуже всего было ощущение собственной беспомощности. От меня оказалось больше вреда, чем пользы. Тарине постоянно приходилось отвлекаться, чтобы показать мне, как надо и как не на до делать.

Руки мои пропитались травянистым запахом папоротника, верхушки которого мы рвали на рагу – то самое, с грибным вкусом. На левой руке появился порез от чашки, которую я случайно разбила, вытирая, а на правой красовался безобразный ожог – моя попытка помочь с тушением мяса, которое Олеа принес с охоты. Хотя до возведения щита оставалась всего пара минут, увидев ожог, Олеа выскочил из дома и вернулся с листочками подорожника. Боль немного отпустила, и я едва не расплакалась от благодарности.

После долгого ужина все, и я в том числе, отправились в кабинет. Мне стало легче от книжного запаха, который там царил. Книг было много – не только на стеллажах, но и на большом тяжеловесном столе, и даже на сдвинутых стульях. Олеа указал на них:

– Тоже от торговцев осталось. Видимо, посчитали, что не стоит тащить с собой.

Мы расселись на стульях, расставленных вокруг стола полукругом, Олеа взял какую-то книгу и сел в самый центр. Я непроизвольно вздрогнула, увидев, что у него в руках.

Книга Закона.

Олеа смущенно кашлянул и обратился ко мне:

– Сначала мы зачитываем Закон, потом обсуждаем и, если возникают вопросы, смотрим Толкования.

Прекрасно. Уроки Закона в конце бесконечного утомительного дня. О чем еще можно мечтать? Кажется, никого особо не вдохновляла такая перспектива, разве что Тарину, глаза которой буквально загорелись от предвкушения.

Я выдохнула и изобразила вежливое внимание.

Читал Олеа старательно, плавно. Но уже через десять минут слова в моем сознании начали путаться и сливаться. Испугавшись, что засыпаю, я незаметно коснулась ожога на руке. Мгновенная вспышка боли отрезвила меня.

Олеа читал, и читал, и читал. Убаюканная его размеренным голосом, я задремала.

Из дрёмы меня вырвал громкий крик.

Я подскочила на стуле, всполошив Тарину, сидевшую рядом. Олеа замолчал. Все смотрели на меня с недоумением, даже Нери подняла брови.

– Что, задрыхла? – с усмешкой спросила Ланда.

Раздался еще один вопль, пронзительный, злобный. Но никто даже не пошевелился.

Я онемела, чувствуя, как ужас сковывает меня.

Они не слышат. Они ничего не слышат.

Олеа заботливо спросил:

– Ты в порядке?

Я заставила себя кивнуть. Если никто этого не слышит, разве мне поверят?

Под нарастающие крики Олеа ровным голосом продолжил чтение.

До боли сжав левое запястье, я пыталась отгородиться от мерзких воплей, вытолкнуть их из своего сознания. И тут мне в голову пришла безумная мысль, отчего всё внутри похолодело. Это не могло быть правдой, но, похоже, было.

Я единственная слышала, как кричат Тени.

Глава 9

Едва дотерпев до конца чтения, я одной из первых вышла из кабинета, наскоро пожелав всем спокойной ночи. У себя в комнате я забралась на кровать и сжала голову руками, стараясь сосредоточиться на своих мыслях, а не слушать ужасные вопли.