Изгнанница для безликих_многомужество (СИ)

«Они серокожие и страшные, как инопланетяне», — говорила свидетельница, выступая с интервью по телевизору, — «а еще, я уверена, могут притворяться людьми, меняя внешность, словно метаморфы, я видела, как у одного из них прямо на моих глазах на плече появилась страшная татуировка змеи».

Подобного было массы. Даже в пропажах женщин стали обвинять только безликих. Некие свидетели видели, как девушки уходят с силуэтами в плащах по принуждению (по собственному опыту знаю, что принуждение сомнительно), а после этого их якобы никто и никогда больше не видел.

Уж в информационной войне безликие, управляемые магией тьмы и не смыслящие ничего в новом мире, победить не смогли бы. Они защищались и преуспевали в этом, особенно когда человечество начало поедать себя само.

— Кли, ну поговори со мной, — не выдержал Тит, опускаясь рядом на лавочку, с которой я взглядом буравила землю, сложив замерзшие руки в карманы куртки, нащупав старую жвачку, — ты нас пугаешь.

Переведя взгляд на хмуро-серые тучи, полотном затянувшие небо, тяжело вздохнула. Атмосфера становилась преддождевой, еще несколько минут и мог начаться ливень.

Я и сама себя пугала. Что-то внутри изменилось. За эти дни осознала, что раз уж у меня есть задача, теперь не могу жить спокойно, сложив руки. Ведунья ведь обращалась ко мне.

Я выжила, и хорошо, если подобных мне счастливчиков наберется несколько десятков тысяч по всему миру. Сейчас они голодают, иссыхают от жажды и умирают от болезней, которые можно было бы и вылечить, будь медицина на прежнем уровне. Люди должны поднять головы, перестать жаться по углам, имеют право знать, что безликих не стоит бояться, они всегда были готовы идти на переговоры. И лишь отвечают взаимностью на открытую враждебность.

Тогда смерть Джефа и всех людей, которые когда-то обо мне заботились, будет не напрасной.

— Устроим еще один отбор, — ответила я хриплым с непривычки голосом, — вы правы. Прямо сейчас пойдем и объявим, пусть с округи собираются все, кто желают принять участие.

— Кли, что ты задумала? — недоверчиво спросил Тит, сжав мое запястье, когда я воодушевленно подскочила на ноги.

— То, чего ты так боялся, Тит, — ответила с ноткой недовольства в ответ на его подозрительность, — пополнить ряды своих защитников.

— Как ты догадалась, что я этого боюсь? — насупился Тит.

— У тебя все на лице написано, — фыркнула я.

Не признаваться же в своей новой способности подслушивать их ментально, которая, к слову, в последние дни молчала.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Наконец-то ты говоришь. Можешь обзывать меня, но больше не молчи так долго! Скажу по секрету, — приблизился мужчина, чтобы шептать мне на ухо, — что Варт думал, будто ты выдумываешь план побега от нас, поэтому отдалилась. У женщин же с эмоциями все сложно, поэтому ты сначала решила показать, как нами недовольна. А это я для тебя собрал, — сказал он, протягивая мне маленький букетик желтых лютиков с тоненькими лепестками, растущими вдоль забора.

— Спасибо, — растерянно приняла подарок.

— Он врет! — внезапно выкрикнул Варт, который развешивал постиранную в тазике одежду на бельевую веревку, второй конец которой Элим сосредоточенно прикручивал к крыльцу дома магией, — первым это предположил Рем, я лишь поддержал его догадку.

Стоит отметить, что магия Элима совершенно преобразилась после нашей близости. Честно говоря, теперь это были скорее не жгуты тьмы, а магия, идентичная той, которая была у Рема — точно не темная, но и не чистый свет. Я все удивлялась эффекту, который производит мой тесный контакт с этими мужчинами.

Рем, который до сего времени вырывал сорняки из-под забора, лишь недовольно поджал губы, стыдливо не поднимая на меня глаз.

«Тит, язык у тебя без костей!» — разъярился он, с почвой и травой вырывая один из лютиков.

Похоже, способность никуда не делась, просто я все эти дни была слишком погружена в свои мысли.

Сердце болезненно сжалось от мысли о том, что Рем несколько дней думал, будто я собираюсь сбежать от него, оставив одного. Наверное, подобными мыслями терзались все пятеро, но больше всего захотелось развеять сомнения Рема. Он был первым, кто проявил ко мне доброту и понимание тогда, когда они больше всего были нужны, когда было страшно, и думала, что все вокруг враги.

Оставив букетик, подаренный Титом на лавочке, я подошла ближе и присела на корточки рядом с мужем так близко, чтобы наши бедра соприкасались. Мужчина поднял на меня лицо, и я чуть не утонула в той нежности, которую он почувствовал ко мне в тот момент. Связь между нами оказалась удивительно крепкой, смотря в глаза Рему, я могла прочитать его всего. Все страхи, желания. И чувства, которые он испытывал ко мне, не пытаясь что-то скрывать.

И, наверное, тогда я впервые ощутила искреннюю благодарность Мираку за подобный подарок, пусть он и шел в комплекте с черным глазом.

Похоже, ментальные способности мужа не были похожими на мои, потому что он все еще смотрел на меня неуверенно, словно я могу сказать что-то, что разрушит весь его мир.