Изгнанница для безликих_многомужество (СИ)

— Ты женщина и наша эсфира, должна больше питаться для поддержания сил, — отвечать взялся Рем, нежно погладив меня по руке.

— В будущем мы должны будем с этим что-то сделать, я хочу, чтобы все питались хорошо, — пробормотала в ответ мужу, чувствуя расстройство по этому поводу, я потащила с собой всех этих мужчин, но не могу обеспечить им ни нормального места для сна, ни хотя бы обычной еды.

— Нашим организмам не нужна ни пища, ни сон, так сильно, как тебе, так что не играй в спасительницу, маленький цветочек, — колко проговорил Аджах, опередив всех. Он сидел с краю, и я уже давно заметила слишком пристальные взгляды с той стороны. А с учетом того, что его эмоции мне не поддавались, это настораживало. Как прекрасно, когда можешь всех кругом понимать и как же трудно жилось в неведении.

— А еще они мужчины и точно не ты должна думать об их благоустройстве, — внезапно поддержал наместника Элим.

— Но я же взяла на себя за них ответственность, — насупилась я.

— Они живой груз и тащатся за нами лишь по своему желанию быть ближе к тебе, — снова уколол Аджах, заговорив о своих соотечественниках, словно те пушечное мясо.

— Не настраивайте Кли на эту жестокость, — невнятно промямлил Трой, собравшись с силами, чтобы вклиниться в разговор, — большинство из нас любят ее за мягкое сердце, я лично да, так что не нужно воспитывать в хрупкой душе жесткое отношение к ближним.

Поддавшись порыву, отставила тарелку, сползла с Тита и Варта, перебравшись на коленки к Трою, у нас с ним получились очень теплые и душевные объятия. Было приятно слушать стук его сердца, прижавшись ухом к груди.

Трой видел мир в прекрасном свете, смотря через призму своего мягкосердечия, и я вдруг испытала к нему острую благодарность за то, что он такой не испорченный. И я сама не смогла бы с ним потягаться.

Внезапно в районе плеча закололо, словно я обожглась об огонь костра, но ощущение так же быстро исчезло.

— Пусть Кли делает так, как считает нужным, — подвел Рем итоги вопроса и больше никто не вступал в конфронтацию по данной щекотливой теме.

Несколько минут был слышен лишь убаюкивающий треск костра, и я почти смогла сладко уснуть.

«Впервые вижу такую женщину, как она, — незнакомое суждение считалось мной совсем неслучайно, кажется, кто-то с той стороны костра обращался к Рему, собиравшему пустые тарелки, — обычно они либо перепуганные убегают, либо бросаются с кулаками, либо ведут себя надменно, хорошо понимая свою власть».

Руки Троя сжались сильнее на моей талии, он наверняка понимал, что я тоже стала свидетельницей фразы, хотя незнакомец явно думал, что останусь в неведении.

«Кли тебе не какая-нибудь обычная женщина, она само Солнце, повелительница света, самая лучшая!», — возмутился Тит, и мужчина на той стороне притих, только эмоции восхищения доносились вслед.

Смущенно фыркну от подобного представления, прижимаясь к груди Троя, задремала, убаюканная атмосферой полной защищенности и уюта.

Но дрема длилась недолго. Встрепенувшись от звука защелкиваемого замка на дверце палатки. Тит нес меня к моему импровизированному ложу внутри теплой большой палатки, похожей на полноценную комнату.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тише, спи, маленькая, — шепнул он, — громких звуков больше не будет.

— Нет, Тит, — спохватилась я, потянув его рукав за собой, к низкому матрасу, на который меня бережно уложил мужчина, — ложись со мной, мне так о многом хочется с тобой поговорить, — бормотала спросонья.

В палатке было довольно темно, но солнечное, почти всегда сияющее позитивом лицо Тита сложно было пропустить или не узнать даже в самом мрачном помещении.

— Я и собирался, — мягко проговорил он, улыбнувшись, — но обувь надо снять, ни к чему нам в постели песок.

Я смущенно кивнула и отпустила рукав его одежды, который так отчаянно сжимала. Посмотрела на свои ноги — на них уже не было ботинок. Башмаки стояли ровно выставленные у края постели. Кажется, я провалилась обратно в сон, пока Тит с меня их снимал.

Здесь было душно, дышать невозможно, я приподнялась на одном локте и потянула ворот кофты, стараясь охладить тело, потянула вверх ткань, оголив вспотевший живот.

— Ты что делаешь? — непонятным тоном с нотками хрипотцы спросил Тит.

— Пытаюсь охладиться. Выключи уже этот аппарат, а то я задохнусь, — попросила, указав рукой на буржуйку.

Тит босыми ногами по чуть теплому асфальту двинулся к печке. Сегодня походка у мужа была не такой, как обычно, а более расслабленной и плывущей, мне это даже что-то напомнило. Подперев щеку кулаком, восхищенно смотрела за мужской работой. Кажется, безликий не умел обращаться с вещью, но усиленно пытался что-то предпринять.

Вернувшись ко мне, стянул плащ и опустился на соседнее лежачее место. В полумраке его тело казалось еще более совершенным и объемным, я даже не удержалась, провела по твердому, рельефному животу пальцами.

Сладко зевнув, обняла мужа, закинула на него ножку и уже хотела уплывать в мир Морфея, но прозвучал вопрос:

— О чем ты хотела поговорить?