Изгнанница для безликих_многомужество (СИ)

Мужчина порывисто сглотнул, его кадык дернулся, но руки на моих бедрах сжались сильнее, как бы говоря о том, чтобы не останавливалась. Я на пару мгновений затормозила, смущенная собственной смелостью и все-таки нагнулась к Титу, чтобы поцеловать.

Он ответил с таким неравнодушием, настолько вкусными и яркими были его эмоции в тот момент, что мою выдержку сорвало в один миг. В эмоциональном плане это было в разы лучше, чем с Аджахом, я могла чувствовать его, ощущать, насколько восторжен тем, что я делаю. Мужу тоже сорвало крышу от одного поцелуя, и это было лучшей наградой для жадной к вниманию женщины внутри меня.

Тит во мне души не чаял. Он сильно влюблен, и от того раним — больше всего боли нам причиняют самые близкие люди. Но мне хотелось видеть его искреннюю улыбку, а не напускную. И для этого нужно было переступать через свое консервативное мировоззрение.

Отстранившись от его губ, стала снимать с мужчины оставшуюся часть одежды. Тит лежал, как оловянный солдатик, боясь спугнуть момент, и почти не подавал признаков жизни, только заинтересованно сверкал своими огромными глазищами, пока я стягивала с него штаны.

— Помоги мне избавиться от одежды тоже, — намекнула, подталкивая к действиям.

Безликий спохватился, кивнул и стал не особо хорошо контролируемыми руками стягивать с меня ткань, и без того плохо прикрывающую тело.

Сбившееся дыхание, трясущиеся руки и эрекция в штанах говорили о том, что он на грани, но понятия не имеет, что делать. Во сне у него лучше получалось занимать роль альфа-самца.

— Смелее, Тит, я не буду кусаться, — прошептала ему на ухо, — может только чуть-чуть.

Мужчина повеселел, хмыкнул как-то жалобно и, словно робот, поднял руки с талии, опуская их… на плечи, смотря на полушария груди как на нечто божественное и неприкосновенное.

Тит стеснялся и ужасно нервничал, ему хотелось быть более раскрепощенным, но, как назло, не получалось. Он боролся с собой, но разгрузиться мешало мое голое тело перед глазами.

Это было чертовски мило и досадно одновременно. Одно стало ясно — контролировать процесс, по крайней мере, пока Тит такой пришибленный, придется мне.

Стянув его руки с плеч, поместила одеревеневшие ладони на грудь, наблюдала, как выражение лица мужа меняется на перепугано-вожделенное.

Понимая, что вывести мужчину из транса подобным финтом не получилось, а ситуация только усугубилась его смешно округлившимися глазами, толкнула безликого обратно на матрас, отползла немного назад и накрыла рукой его пульсирующий орган.

Получилось! Тит громко вздохнул и прикрыл на мгновение глаза, а когда открыл — в них еще ярче загорелся огонь страсти, потянувшись, уже самостоятельно сжал руками мои ягодицы и потемневшими от страсти глазами наблюдал за моей двигающейся рукой. Тит был настолько возбужден и настолько делился этими эмоциями, что я невольно заразилась и уже не могла разобрать, где его желание, а где мое. Разницы больше не существовало.

Приподнявшись, я медленно опустилась на его возбужденную плоть, чувствуя, как до упора наполняюсь. Было тесно, натянуто и очень азартно, хотелось показать, что умею лучше, чем было во сне. Начав двигаться, я впилась взглядом в лицо Тита, наблюдая за реакцией. Он зажмурился и дышал через раз.

— Отпусти себя, не сдерживайся, — прошептала, склонившись.

Мужчине понадобилось несколько минут, чтобы внять моей просьбе, приподнявшись, тоже стал толчками вбиваться в мое тело, и с каждым разом делал это все увереннее, прижавшись лбом к моему лбу и сверкая очами в полутьме. Он дышал часто, рвано и иногда, в особо острые моменты, издавал звуки, похожие на глухой рык.

Тит быстро учился, и скоро я уже потеряла ориентацию в пространстве, оказавшись опрокинутой спиной на простыни, оказавшись сверху, и поменяв наклон входа, мужчина стал еще более уверенным, даже улыбнулся мне, как показалось, плутовато.

Как я уже упомянула, Тит оказался хорошим учеником и хватило всего нескольких толчков, чтобы довести меня до того самого взрыва эмоций и дрожи удовольствия, пронесшейся по всему горячему телу. И сам он ушел следом, мелко задрожав и уткнувшись носом в мою ключицу.

Надо ли говорить о том, что после бурной ночи мы спали как убитые до самого глубокого утра, который уже скорее правильнее было зазывать днем? Видимо, я настолько выбилась из сил, что в этот раз сознание решило не подкидывать мне каверзных снов, а дало расслабление без сновидений. Впервые, кстати, за много дней.

— Кли, просыпайся, — ко рту ласково дотронулись мягкие губы мужа, — они нас век будить не соберутся, обычно скидывали подобные обязанности на меня, но я-то тут, с тобой.

— Перспектива прекрасная — валяться вот так целое столетие, — улыбнулась, я, тут же опомнившись, — но много дел.

— А я уже понадеялся… — скорбно протянул Тит, вставая и лениво натягивая на развитое тело разбросанные по полу вещи, но не терял возможности ласкать взглядом неприкрытые части моего тела.

— Скажи, слышал ли ты о случаях, когда у безликих и человеческих женщин рождались дети?