Изгнанница Муирвуда

— Это я завсегда, — строго кивнул Джон. — Ну как охромеет лошадка, и что с нее тогда проку? Нет там никаких камушков, и подковы что надо. У короля в конюшнях еще дюжина таких же, все как на подбор. Любит он хороших лошадей.

Майя сняла с седла торбу с овсом и принялась кормить лошадь. Себе она достала краюху хлеба. Присли залезла мордой в торбу и с удовольствием захрумкала. Майе захотелось угостить ее яблоком, но яблока не было.

— Я б и сам все сделал, моя госпожа, — смущенно улыбнулся Джон Тейт.

— У меня когда-то были лошади, — объяснила Майя. — Я всегда сама за ними ухаживала. И седлать правильно тоже умею, мастер Тейт.

— А топор кинуть правильно вы тоже умеете, моя госпожа?

Она оглянулась через плечо и сжала губы.

— Вижу, не умеете, — усмехнулся охотник. — То ли дело языки, танцы, верховая езда, соколиная охота, дипломатия да лютня или, может, клавесин.

— Лютня, клавесин и маленький орган, — поправила Майя. — И фехтование, пайзенийская школа.

Джон Тейт хрюкнул.

— О, так это вам прямая дорога к Кольеру. Он большой любитель пайзенийского фехтования — оттого и прозвище получил. Да только я любого фехтовальщика с тридцати шагов завалю своим топориком. Ей-же-ей, что вам тот клавесин? Учились бы лучше с топором!

Он ухмыльнулся и расхохотался.

— Пожалуй, вы правы, — согласилась Майя, с удовольствием глядя на его веселье. — Мое образование явно не завершено. Научите меня обращаться с топором.

Джон похлопал Ручейка по спине и стал быстро обтирать ему бока.

— Доседлаю вот, и тогда сколько угодно. Ну как придется бежать? Наготове надо быть. Вы пока топорики мои возьмите да ступайте к тому вон пню, где было майское дерево, а уж там я вам все покажу. Ну, тише, тише, забияка ты эдакий.

Майя подобрала два топора, лежавших рядом с Джоновым заплечным мешком, и понесла их через весь луг к обугленным остаткам майского дерева. Кишон с привычным хмурым и озабоченным видом оглядывал окрестности. Впрочем, за последние недели Майя стала иначе относиться к его суровой непреклонности и независимости. Пусть общаться с ним было куда тяжелей, чем с тем же Джоном Тейтом, но целеустремленность, умение выживать в любых обстоятельствах и даже опостылевшая готовность повсюду следовать за охраняемым вызывали у Майи уважение. Теперь защитников у нее было двое, и она была рада этому.

Подбежал Аргус. Майя присела на корточки и принялась играть с собакой. Пес вел себя как-то скованно, на подначки отзывался неохотно, и Майя не сразу поняла, что его испугала магия кистреля.

— Все хорошо, Аргус, — успокоила она пса. — Я тебе ничего не сделаю.

Аргус с фырканьем обнюхал траву у ее ног, а потом полез мордой ей в лицо. Она потрепала пса, как трепала когда-то в детстве собственных спаниелей и борзых. Когда-то у нее были лакеи, носившие ее герб и ливрею ее цветов — голубой с темно-зеленым, — лошади, служанки, советники, повара, соколы, луки и стрелы, оперенные, как то было принято в Прай-Ри. У нее было все, чего она только могла пожелать. Но отец отрекся от нее, и Майя потеряла все. Если бы после этого он отослал ее в далекий замок или отправил в аббатство, где она могла бы стать мастоном! Но он заставил ее остаться, и на ее глазах все, что было у нее отнято, перешло к дочерям леди Деорвин.

Аргус тяжело дышал, вывалив язык. Майя еще раз погладила его и позавидовала тому, как просто устроена жизнь Джона Тейта.

— Опять вы его балуете, — проворчал, подходя, Джон. — С собаками надо строго: раз погладил, на другой дай пинка.

— Что-то я не видела, чтоб вы его пинали, — вставая, лукаво заметила Майя.

В голосе Джона звучала улыбка:

Еще чего! Он мне жизнь спас. И не раз, если уж по правде. Кто ж это пинает такую собаку! Нет, это вы его пните разок-другой, чтобы не лез со своими нежностями. Пристал, как банный лист! Что, Аргус, думал, я не вижу? У, позорище!

Он бросил псу кусок вяленого мяса. Аргус поймал угощение, унес в сторону и принялся его жевать.

— С собакой оно как-то проще, чем с людьми, — признался Джон Тейт, снимая с пояса топорик. Подброшенный, топорик взлетел и лег рукоятью в подставленную ладонь. — Я люблю поговорить, а Аргус слушает.

— Вы нашли друг друга, — согласилась Майя.

Джон улыбнулся.

— А вы мне нравитесь, леди Майя. Не хнычете, ни скулите, а уж сколько мы прошли с тех пор, как из деревни удрали. Только во сне чудите.

Он сделал шаг вперед и метнул топор. Стремительно вращаясь, гопор полетел вперед и с глухим стуком вонзился в обугленное основание майского дерева.

— Коли бросаете правой рукой, сначала левой ногой шаг вперед. По первости встаньте в пяти шагах, больше незачем. Как научитесь точно бить в цель, отойдете подальше. Можете сразу оба бросать.

Джон метнул второй топор, и через мгновение он вонзился в дерево рядом с первым. Удовлетворенно ухмыляясь, Джон подошел к мишени и вытащил топоры.

На лету надо, чтоб топор два раза кувыркнулся. Встанете слишком близко — ударит топорищем. Оно, конечно, чтобы нос сломать, хватит и топорища, только вы ж, небось, захотите голову человеку развалить.

Джон вернулся туда, где стояла Майя.