Изгнанный всадник

Джиллиан изменила жизнь Ресефа. Сначала предоставила убежище и показала ему, что не обязательно заполнять каждое мгновение людьми и вечеринками. В первые за пять тысяч лет он был удовлетворён.

Счастлив. А теперь она отвлекала его от заточения в своей голове. Он её не заслуживал.

Не заслуживал всего этого: еды, воды, доброты, комнаты в доме Ареса – не после вещей, которые натворил.

Чёрт, да если сестра и братья заходят вздёрнуть его и годами подвергать пыткам, то так ему и надо. С этим он точно не будет бороться.

Вместо этого они пытались помочь. Даже привели Джиллиан.

Джиллиан, которой было не место рядом с такими как он. Но Ресеф был достаточно эгоистичным, чтобы радоваться тому, что она была с ним, уговаривала поесть и рассказывала о том, что происходило в его отсутствие, низким успокаивающим голосом.

Когда разум внезапно возвращался к ужасным деяниям, Джиллиан чувствовала и похлопывала Ресефа по щеке, возвращая в настоящее.

– Ты уже покончил с первым сандвичем. Быстрее, чем я ожидала.

Ресеф взглянул на крошки на тарелке.

– Это не твоё чили, – ответил он, – но тоже не плохо. У Ареса всегда были хорошие повара.

– О, так ты скучаешь по-моему чили, – поддразнила она.

– Да. – Он скучал по её чили, её дому… скучал по ней.

Святое дерьмо, да он просто жалок. Так сильно влюбился в неё. Братья и сестра должно быть смеются над ним до усрачки, после всего хвастовства о том, что никогда не влюбится и даже просто не ограничится одной женщиной.

Но он желал Джиллиан и только Джиллиан. Это стало ясно, когда Тан и Арес попытались привести несколько его обычных партнёрш по постели, чтобы отвлечь его от "бреда".

Да, конечно, эти женщины отвлекли его. Ровно настолько, сколько потребовалось для того, чтобы вытолкать их за дверь. Их прикосновение вызвало отвращение у Ресефа и заставило использовать имя Джиллиан в качестве щита или подобного дерьма.

Ага, его родственники, должно быть, захлёбываются от смеха.

– Как ты? – Джиллиан посмотрела на него как доктор на пациента. Интересно, он выглядит так же дерьмово, как себя чувствует? Он даже понятия не имел. Ресеф уже давно разбил все зеркала в спальне и ванной.

– Лучше, – ответил он. – Хотя думаю причина не в еде, а в тебе. – Ресеф замолчал. – Спасибо, что пришла. Большинство людей этого бы не сделали.

– Ну, тогда большинство людей – ублюдки. – Решительность в её голосе вызвала у него улыбку.

– Я бы не стал спорить с тобой, когда ты раздражена.

– Очень мудрое решение, всадник. – Джиллиан покачала головой, задевая волосами его челюсть. Он скучал по этим шелковистым прядям, поэтому протянул руку и взял одну из них большим и указательным пальцами. – У меня всё ещё голова немного кружится от всего этого.

– Ты хорошо всё принимаешь, – ответил Ресеф, испытывая гордость. Его Джиллиан была сильной, но это он и так знал. – Люди обычно плохо реагируют. Как и обитатели человеческого измерения.

– Обитатели человеческого измерения?

Он пожал плечами.

– Вампиры, вервольфы, оборотни. Все, кто живёт в мире людей вместо Шеула. Они обычно пускают более глубокие корни в твоём мире, а не демоническом.

– Вампиры и оборотни существуют? – Джиллиан моргнула. – Думаю, логично, то что демоны и всадники существуют, но вау. Просто невероятно узнать, что все легенды реальны. Ты сказал, что люди плохо реагируют на существование всадников, а что насчёт обитателей Шеула?

– Демонов по большей части воспитывают на историях о нас. Типа: "Будь хорошим демонёнком и ешь овощи, и однажды всадники захотят, чтобы во время Апокалипсиса ты боролся вместе с ними".

– Вау. – Руки Джиллиан, очень способные на ферме, неуклюже взметнулись вверх к воротнику её футболки. Боже, он ненавидел видеть её не в своей тарелке. – Так все эти… женщины… снаружи… Откуда они?

– Там женщины?

– Много. Я не считала, но сотня точно есть.

Ох, мать твою. Он бы отдал что угодно, лишь бы Джиллиан этого не видела.

– Да, – прохрипел Ресеф. – Для обитателей подземного мира я и мои родственники как кино-звёзды. У нас есть фанаты. Они даже дали себе название в соответствии с тем, какой всадник им больше нравится. У Ареса – Подстрекатели войны. У Тана – Жнецы. У Лимос никогда не было фанатов, которые действовали в открытую, потому что она была невестой Сатаны, и никто не хотел с ней связываться. В буквальном смысле.

– Сатана? – Сдавленным голосом спросила Джиллиан. Он бы улыбнулся, не будь ситуация настолько дерьмовой.

– Самый могущественный демон.

– Рада, что сижу, – пробормотала она. – А что насчёт тебя? Как себя называют твои фанаты?

Оу, дерьмо, он должен был предвидеть вопрос, но меньше всего на свете ему хотелось причинять боль Джиллиан.

– Эй. – Её мягкий, но сильный голос пристыдил его. – Мне ты можешь рассказать что угодно.

Как ему настолько повезло, что именно Джиллиан нашла его в сугробе? Ресеф был должен ей очень много, включая правду.

– Наездницы Ресефа, – ответил он несчастно. – Мои фанаты называют себя Наездницы Ресефа. – Ресеф опустил голову, пялясь на свои ноги, внезапно стыдясь всей своей жизни. – Джиллиан, я был настоящим кобелём.