Изгой

Обдумывая всё это я действовал на автомате, привычно выбираясь из машины, когда мы прибыли на один из вокзалов и охватывая своей аурой составы и ящики с оружием, помещая в накопители слепки ауры. Это было так привычно, что не прерывало мои мысли, которые были заняты другим. Поэтому то когда ощутил опасность на краю распахнутой во все стороны ауры, то тело само собой сделало движение вниз, а я лишь удивлённо констатировал, как голова стоящего рядом со мной сенатора лопается, словно перезрелый арбуз. Его тело тут же стало фонтанировать кровью и заваливаться в мою сторону. Мне пришлось отодвинуться и с небольшим чувством удовлетворения наблюдать, как один из тех, кто думал, что вершит мою судьбу, сейчас превратился просто в кусок мяса.

Второй, третий и сразу четвертый выстрелы раздались почти сразу, но для пяти стрелков самый первый, неожиданный и благоприятный момент был упущен. Я нашёл их, лежащих по разным крышам вокзала и убил, вытянув душу, так что все выстрелы пришлись либо в бросившихся ко мне полицейских, либо вообще в землю, высекая искры из каменных плит вокзала.

Практически сразу началась шумиха, беготня и меня схватив за шею затолкали обратно в лимузин, не слишком заботясь при этом о моих чувствах, зато отлично демонстрируя то, о чём говорил мне ныне покойный Пауль — я для них просто инструмент, не более.

Отрешившись от всего, я вернулся к своим размышлениям об устройстве мира и что в принципе не плохо, если бы в нём можно было бы что-то поменять к лучшему. Мысли о то, что можно такого сделать, хаотически кружились в голове и желание поделиться ими с Анной, становилось всё сильнее. Мне нужен был единомышленник!

* * *

Дверь камеры тягуче скрипнула и закрылась за мной, а я по-прежнему был погружен в собственные мысли.

— Дорогой? — Анна выбралась из кровати и весьма резво перебравшись в кресло, подъехала ко мне, крутя рукой колесо, — что случилось?

— Слушай, а тебе не кажется, что мы могли бы сделать этот мир чуточку лучше?

Я, почувствовав прикосновение к руке, перевёл на неё взгляд. Она снизу вверх удивлённо на меня посмотрела.

— Зачем?

— Ну просто всё это как-то не очень правильно. Люди слишком зависимы от ремесленников и это явно тормозит развитие общества. Где новые технологи?? Изобретения? За последние сто лет наше общество не сильно куда-то продвинулось.

— Рэджи? — она обеспокоенно посмотрела мне в глаза, — что произошло? Откуда подобные мысли?

— В меня стреляли, Пауль погиб, — совершенно равнодушно ответил я, — но главное, что он сказал мне до своей смерти. Нас не воспринимают здесь за полноценных членов общества, мы — лишь инструменты которые зарабатывают деньги. Как только станем не нужны, от нас тут же избавятся, я и раньше об этом догадывался, но тут мне чуть ли не прямо об этом сказали.

— Что?! Ты сам не ранен? — девушка испуганно стала осматривать меня со всех сторон.

— Нет, всё хорошо, — я отшатнулся от неё, — что скажешь Анна?

— Дорогой, я думаю ты просто переволновался, — он подъехала к кровати, похлопав рукой по одеялу, — ложись, отдохни. Позже поговорим.

Через несколько минут нам принесли роскошный обед и было не до разговоров, а едва дождавшись вечера, я направил свой взор к горящей вдалеке ярко-зелёной метке конструкта.

* * *

— Жули? Что с тобой? — надо мной склонилась обеспокоенная незнакомая женщина, когда я оказался не в своём теле. Покосившись по сторонам, но не открывая глаза, я увидел шёлковую маску, лежащую на столе рядом, а также знакомые чёрные одежды с золотой каёмкой. Решение пришло мгновенно, пусть Анна и будет сильно недовольна, тем что я принял решение без неё, но подобного удобного случая больше могло никогда не случиться, поэтому я действовал без колебаний.

— Учитель, — притворившись крайне слабым, я протянул к ней небольшую девичью руку, будучи в теле Жули.

— Да моя девочка, — она вложила свою руку в мою и я не скрывая растекающейся по губам улыбки, открыл глаза.

— Что??? — это единственное на что хватило душеприказчицы, которая тут же потеряла создание от сильнейшего духовного истощения, на которое я потратил все силы девушки, и пока женщина была без сознания, навешал на неё конструкты, которые тут же принялись за дело. А я, по-прежнему удерживая её руку, контролировал перестройку ауры. Значительно улучшенный за это время слепок словно прожорливое существо ускоренно менял колебания души душеприказчицы, на знакомые мне частоты.

С теми силами, которыми обладала Жули, на полную перестройку потребовалось больше трёх часов, но зато, когда я потянулся к оставленному в тюрьме телу, и на мгновение положил руку на голову лежащей рядом Анны, то её тело лишь вздрогнуло, когда душа стала перетекать через один конструкт в другой, только находящийся за километры от тюрьмы.