Изгой

Я проследил взглядом, как его тело оседает на пол, а нос расквасился, встретившись с каменными плитками пола. Кровь полилась сразу, пачкая его недавно чисто отглаженный и чистый мундир. Повернувшись, я с улыбкой посмотрел на солдат, которые наблюдали эту сцену. Они смотрели то на тело неподвижного командира, то на меня. Затем один, затем другой, бочком стали выходить из камеры. Когда они исчезли, ко мне заглянул начальник тюрьмы и я лишь развёл руками в ответ на его удивлённое выражение лица.

* * *

Через двадцать минут появилось два солдата, без оружия, которые трясясь от ужаса, попросили у меня забрать командира, я лишь отмахнулся рукой, позволяя им. Мне самому было интересно, кто такой тупоголовый решил, что со мной можно обращаться подобным образом.

Ещё через полчаса в камеру зашли шесть новых, крепких телом солдат с шомполами в руках, которые без слов, кинулись на меня. Я подумал, что это через чур и лишил создания сначала их, а затем и всех, кто приехал по мою душу, впитав в себя прорву энергии. Перед входом стояло аж два полных грузовика с солдатами и третий, с одним лишь водителем и конвойным, видимо для меня, так что «подкрепился» я знатно.

С трудом вытащив всех по одному из камеры, я попросил Жана принести мне обед, что он тут же сделал, старательно делая вид, что ничего особенного только что не произошло.

* * *

Вечер и ночь прошли спокойно, я хорошо поужинал, выспался, так и не решившись переместиться в тело Жули, чтобы не оставить своё тело беззащитным в свете непонятных телодвижений, что сейчас происходили вокруг меня. Поэтому когда утром, в самый разгар завтрака открылась дверь и в камеру вошёл одетый по гражданке Рамфи Сорес, с красными глазами и весьма неважно выглядящий при этом, я гостеприимно показал ему рукой на табурет напротив.

— Присоединяйтесь Рамфи, хотя должен вам признаться, что вид у вас крайне неважный с последнего раза, что мы виделись. Новые погоны так на вас повлияли?

— Благодарю, — тот не стал выёживаться и кряхтя, упал на предмет мебели, который зашатался под его весом. С трудом сохранив равновесие, но потянулся к бутербродам и яичнице.

— Что это за клоун был тут вчера? — мирно поинтересовался я у него.

— Да, есть у нас один, в штабе, — он укусил крупный кусок, тщательно его пережёвывая, — меня заранее вызвали конвоировать вас, но он решил проявить инициативу и выслужиться, самостоятельно отправившись сделать это раньше.

Я удивлённо на него посмотрел, он не моргая, встретился с моим взглядом.

— Что поделать, идиот, — он развёл руками, — хорошо хоть вы его не убили, а то шуму было бы … он сын одного влиятельного генерала.

— Тогда точно идиот, — подтвердил я, запивая чаем.

— Мистер Рэджинальд, — в камеру заглянул Жан, — ещё чаю? У вас гость.

— Да спасибо большое, — поблагодарил его я, за ещё один принесённый чайник.

Военный внимательным взглядом проводил передачу и поинтересовался.

— Чем это вы их так прикормили?

— Мы договорились не портить друг другу жизнь, — туманно ответил я, — вы же знаете, как я ценю людей, которые держат обещания.

— Это точно, — тут же нахмурился он, — но я лично не могу вас обрадовать подобным.

— Куда перевод и зачем? — поинтересовался я, — я ведь уже в тюрьме.

— Мой ответ вам не понравится, — его настроение стало портиться с каждой секундой, — Гуатраномо, тюрьма особого режима для военных преступников, предателей, шпионов.

— Что? Хуже, чем здесь? — удивился я.

Он отвёл взгляд.

— Здесь просто рай.

— Хм, ну что же, тогда нужно хорошо подкрепиться, перед тем как туда ехать, — сердце дрогнуло от его слов, но я постарался не выдать себя, — а причина то какая? Чем моё пребывание тут не понравилось Сенату?

— Поезда, идущие на фронт, будут проходить мимо той тюрьмы, так что вас никуда больше возить не потребуется. Это усиленные меры безопасности в отношении вас, после последнего покушения и ещё кое что.

— М-м-м?

— Я не должен говорить этого, но мне показали приказ Сената, вы теперь под общим надзором. Решения по вам принимают все главы комиссий, — нехотя ответил он.

— То есть своих старых знакомых я больше не увижу? — я понял, что меня тупо слили. Очередной раз.

— Пойдёмте мистер Рэджинальд, спасибо за завтрак, — от промокнул губы салфеткой и поднялся на ноги, не делая и попытки достать пистолет из кобуры. Кто-кто, а уж он точно знал, насколько это бесполезно.

— Надеюсь моих родных поместят не туда же? — хмуро поинтересовался я, вставая следом. — У мамы больное сердце, а дедушка уже слишком стар.

— Ничего не обещаю, но постараюсь оставить их там, где они содержатся сейчас, — он отвел глаза в сторону.

Я одновременно и огорчился, и обрадовался этому. Если родных поместят рядом, то это будет отличным шансом совершить побег. Но если они всё же окажутся в тюрьме, то им придётся испытать тяготы заключения, что было опасно для их здоровья.

Простившись с начальником тюрьмы и надзирателями, которые вышли меня проводить, я молча прошёл за Рамфи, и сел в обычный легковой парокар военной модели, который неоднократно видел, как на фронте, так и здесь в столице.